- Госпожа Энки, - приятный голос, кажется баритон. Ораним любит такие голоса, что обращают внимание на своих обладателей, - царь Соломон желает поговорить с Вами с глазу на глаз, - повернувшись к нему, Энки в глазах демона увидела некую неприязнь. Правда, казалось, что относилась она не к ней. Советчица Медис заметила и странную ауру демона. Чем-то она напоминала ангела. Совсем забыв о том, что он говорил, ангел спросила имя. И получила ответ: - Данталион, миледи, - герцог ада не понимая, зачем это ей, посмотрел в глаза русой. Непонимание стало удивлением, которое у него почти получилось скрыть. И сейчас, ранее непонятная неприязнь, относится и к ней. Заметил всё-таки! Энки стало весело, появился некий азарт.
- А если я не пойду? - улыбаясь, как кот объевшийся сметаны, она опёрлась о спинку стула и выжидающее не отводила глаз от Данталиона. Она его не раздражает. Заинтересовала. Естественно ей ничего не будет. Герцог преисподней навострил уши. Да, он правильно понял. Их подслушивают из комнаты напротив. По возможности проверь принцессу. Вспомнились ему слова Соломона, и он, как будто ничего такого в этих словах нет, выдал:
- Его Величество думает, что толку будет больше, если говорить об отношениях наших царств с Вами. Он наслышан об уме принцессы Македы. Но она молода и неопытна, а вы помогаете царству Савскому уже пятьсот лет, - как ему хотелось улыбнуться. Краем уха демон точно слышал тихое «Гад», и не он один. Естественно опыта у Македы ноль, ангел так же считала. Она и сама не хотела, чтобы первым политическим опытом подруги была поездка в Иерусалим. Но ничего не поделаешь. Он может только советы давать, а решение принимала царица.
- Вот как, - это не было лестью, русая не сомневалась, - Но ведь утро вечера мудренее, - Энки прекрасно осознавала, что поговорить с ней хотят не о делах государственных. Было несколько вариантов: будущий ребёнок Македы от Соломона, что она не хотела обсуждать больше всего, и допрос о том, как её земля так долго носит. - Хорошо, веди, - как ни крути, а статусом она выше его, поэтому на «вы» обращаться не собирается. Отчего демон не доволен.
Ведёшь меня в самую высокую башню? Около входа в неё людей меньше всего, значит, только Соломон и приближенные могут в неё входить. Но, признаюсь, приятно чувствовать себя особенной. Кто же ты такой Данталион? Должна признать, для демона ты очень вежлив с ангелом. Даже за руку взял, чтобы я не упала. Не могу отвести от тебя взгляда, кажешься знакомым. Интересно, каков человек, которому ты служишь.
- Смотри под ноги! - ей не показалось, он смутился. Видимо не умеет она выдерживать чужой взгляд на себе слишком долго. И русая запомнит, вдруг пригодится. И вот они ещё перед одной дверью. Сердце замерло от волнения. Она ожидала, что свет огня ослепит глаза.
- Но как? - она прекрасно помнит: с улицы в этой комнате и окон не должно быть, а тут колоны загибаются к центру, образуя купол. Только между колонами ничего нет, даже стекла. Неосторожность - и тебе конец. Найдут окровавленный труп. Однако нельзя не сказать, что это… великолепно! - Это великолепно, - повторив вслух она не заметит, как пойдёт в центр сада(здесь очень много растений) осматриваясь, а на лице появится улыбка, как у ребёнка. Никакой лжи, лицемерия или игры. Только детская непосредственность.
- Я рад, что Вам здесь нравится, - тихо ойкнув, Энки повернулась к, немного напугавшему её, Соломону. Молодой правитель источавший мощь, уважение, доверие, твёрдость, разодетый в лучшие одежды, походил на обычного жителя города не только одеждой, но и выражением лица. Добродушная улыбка, лёгкий настрой. Девушка насторожилась, сомневаясь в его искренности. Но ангела обмануть нельзя. - Простите, что так поздно, - он подошёл к скамейке в противоположном конце комнаты от двери и сел, -Присаживайтесь, - и не послушать Энки не могла. Чем-то похож на Адама. Которого она всегда слушала и баловала больше всех. Чего делать было нельзя. Смотря себе под ноги, она подошла и присела, никак не решаясь ни слова сказать, ни взглянуть на молодого человека. Ветер дул в спину, от этого было некое блаженство. Здесь она расслабилась. Здесь её душа спокойна. А тишина была комфортной, было и чувство защищённости. Но ведь блондин не просто посидеть позвал её: - Магия замечательная вещь. Благодаря ей я спрятал это место от глаз посторонних, - русая взглянула на него, он говорил смотря на цветы, - Люди ничего не умеют ценить, чтобы они не говорили. Говорят, делают вид, что понимают. Раздражает. Настоящих людей единицы и, обычно, им не везёт, - смотря на него, Энки пыталась понять, к чему он ведёт, - Так почему Бог любит людей несмотря на все их грехи? - сердце пропустило удар. - Можешь не отвечать, - он резко встал и, обойдя скамейку, опёрся на колону, - Пятьсот лет ты помогаешь царству Савскому. И да, переходи на ты, - Мг, он за равенство. Запомню. - Сначала я думал ты демон, но как потом мне сказали друзья, что это не так. Савское царство никогда не было христианским государством. Мне интересно, почему ангел помогает грешникам, - Соломон обернулся, и в его глазах она увидела превосходство, что напоминало больше равнодушие.
- Я слышала, как люди говорили, что ты видел Бога, - русая поспешила отвернуться от него, - Значит это правда! - взбунтовавшись неизвестно чего, она встала со скамейки и начала расхаживать по комнате, - Удивительно, - бормоча повторяла она. Остановившись в центре комнаты, ораним взглянула на Соломона, наблюдавшего за ней, - Это долгая история, тебе лучше присесть, - ангел сама не понимала, почему она готова с лёгкость всё рассказать ему. Вроде таких людей называют родственными душами. Он её заинтересовал, хочется знать, что Соломон задумал. И она всё ему расскажет.
***
- С кем-то другим ваше переодевание выдалось бы на ура! - улыбаясь от уха до уха, он хвалил ангела. - Но я поражён, - продолжил он, обращая внимание девушки на себя, - Ангел оставил Царство Небесное и не «спал» с тех пор, - выслушав её, у него появилось чувство… Они похожи.
- Оранимы были единственными бессмертными ангелами, как Бог, до войны. До тех пор рядом с нами другие ангелы во «сне» не нуждались, - вся её веселость куда-то пропала. В голосе отчётливо слышалась печаль. Соломон не любил, когда кто-то плакал, его это расстраивало. Он несмело обнял ангела, а та и не заметила как уснула.
========== Глава 15. Воспоминания (III) ==========
Комментарий к Глава 15. Воспоминания (III)
Что-то мне подсказывает, что могут в манге быть воспоминания Соломона, поэтому я на этом периоде закончу и возьмусь за события манги. глава слита, скомкана, но вы, дорогие читатели, простите. Обещаю со следующей главы стараться изо всех сил.
- Так и будешь молчать? - уже полгода они пробыли в царстве Соломона и возвращаются домой. Точнее возвращается домой беременная Македа, а Энки провожает её до границ Савского царства. Они приближаются к границе, но до этого момента ни Македа, ни ораним, не сказали ни слова; ангел решила это исправить, но тщетно.
- А что я могу ещё сказать?! - дочь Медис сорвалась на крик, но быстро успокоилась. - Никто не сказал, что это был «равноценный обмен»: я беременная могу стать королевой, а ты остаешься в Израиле, - размахивала смуглянка руками во все стороны, нормально жестикулировать она не могла, как и успокоиться, - И ты ещё спокойно к этому отнеслась, что я списала на твой опыт. Но оказалось, что ты всё узнала раньше меня и смирилась. Осталась с этим лисом! - протянув последне слово, она демонстративно отвернулась.
- Ты права, - Македа повернулась к ней лицом и недовольно прожигает взглядом, - Но там Лейам - моя сестра, что тоже является причиной, - фыркнув, смуглянка отвела взгляд, - Он удивительный человек. Я хочу посмотреть чем всё закончится, - неизвестно, хотела она говорить это в слух или нет. Но с пустым взглядом она вертела в ладонях крест, который в будущем станет крестом Иуды, крестом предателя.
- Но ты не сможешь долго сохранять нейтралитет! - принцесса Савская прекрасно понимала, о чём говорит. Сейчас брюнетка хотела посмотреть в глаза подруги, что не получалось. - Соломон за Преисподнюю, а Небеса теперь против него. Что ты будешь делать? - ораним наконец-то посмотрела в глаза Македы. Будущая королева видела незнание и сомнения на лице Энки. Одно мгновенье - и в царском кортеже Македа осталась одна.