***
Адриан почти уснул сладким сном младенцев и богатырей. Необычный сон, однако, которому, увы, придётся отложить свой приход. Помнится Самюэль говорил про особое чутье у экзорцистов, которое зашкаливает, когда сильные демоны из Пресиподней приходят в этот мир неподалеку от экзорциста. И теперь блондин не мог спокойно уснуть и расхаживал по комнате из угла в угол. И сестры не было как назло. Молодой профессор догадывался, кто мог сюда явиться. Захотелось проверить Уильяма, на интуиция и сердце подсказывали, что у Соломона всё хорошо. Значит, это кто-то другой балуется с призывом. Думать кто - бесполезно, потому что и так ясно. Во-первых, Анна рассказывала о встрече с Исааком; во-вторых, он единственный любит магию ого-го как! Но и за Мортона историк не волновался. Это паренёк слишком везучий, и это очень хорошо.
Ни с того, ни с сего, на кареглазого накатила тоска. И, подойдя к зеркалу, он прошептал что-то на латыни. Его окутало туман, появившемся из неоткуда, и после его рассеивания перед зеркалом стояла давно знакомая, но ныне кареглазая блондинка, Адель. Вместе с тоской навалилась и ностальгия. Пусть тот мир и не был родным, но прожила кареглазая там немало. Но воспоминания о том, что она вместе Марией нянчила и учила Уила, прогнали тоску. Осталось от ностальгии избавиться. А знает, что самое обидно? Здесь музычку не посмотришь, особенно египетскую. Адель вообще на тему Египта разносит в последнее время. И в голове по неволе играет мелодия из “Тутенштейна”. А вот про историю этого мира, которая была описана кое-как хорошей тётенькой мангакой, она совершенно не помнит, как и подруга. Вот такие пироги.
***
- Эй, человек, что это? - а вот двенадцатый принц Преисподней наглеет, как и присуще демонам. Правда отрицательной чертой я наглость сию не назову. Ведь урчащий желудок оправдывает её. Когда Ситри ел последний раз?
- Это печенье, - ахая от восторга, рыжий паренёк никак не мог нарадоваться: ведь он призвал демона такого высокого уровня, о чём и сказал вслух. Оторвавшись от поедания печенья, кандидат Баалберита одарил Исаака взглядом, который сочетал в себе презрение, скептицизм и пофигизм.
- Не будь таким самонадеянным! - в отличии от взгляда, голос дал знать о раздражённости и злости демона. - Это не ты меня вызвал, - как решил Исаак по выражению лица двенадцатого принца, он по чём-то напомнил ему. Интересно и страшно! - Где избиратель? - а вот теперь юноша понял, что связался с капризным и нервным типом. Слова дерзкие. Им он научился от своего обожаемого профессора Адриана Артура Пендрагона, который в этой сфере знает намного больше его. Но озадачен рыжий был сильно. И даже переспросил:
- Избиратель? - голос его немного дрожал, за что Исаак себя упрекал. Ведь при общении с демоном даже такого допускать не стоит. А Ситри было как-то не до него, и демон поторопил бедного Мортона, перейдя к угрозам:
- Если ты не хочешь, чтобы я забрал твою душу, то лучше скажи мне, - он не собирался убивать обычного человека. То человеческое, что было при Соломоне ещё осталось с ним, как и с другими столпами. Да время на месте не стояло, ожесточая сердца демонов, делая их холоднее и прочнее льда. Но ничего, близится то время, когда они станут такими, как раньше, и снова весь огромный мир перевернётся вверх тормашками.
***
- Уильям, - блондин, подскочив, остановился и повернулся лицом к священнику.
- Преподобный Эрнест, - юноша виновато улыбнулся. Неужели он заметил, что я спал? - Вы что-то хотели? - Уильям немного замялся, было неловко, а вот стыд напрочь отсутствовал. Ну что поделать? Ну не набожный он человек.
- Недавно я почувствовал чьё-то присутствие в школе. Поэтому, пожалуйста, передай всем, что если что-то случится пусть сразу же сообщат мне, - говорил он это серьёзно, но Твайнингу как-то до лампочки, выражаясь языком простых смертных. И только Эренст сказал, как из церкви вышел зевающий Адриан. Ясно дело, он в церкви спит по утрам. Последнее привело священника в негодование: - Профессор, как так можно в обители божей? - взгляд его рвал и метал. А историк лениво повернул голову в сторону негодовавшего и честно признался:
- С подкупленной совестью, - и, чтобы повеселится, добавил: - И с грешной душой, - ещё и голову наклонил вправо, при этом смотрел таким невинным взгляд. Представить страшно, как бы была уязвлена гордость экзорциста, знай он, кто прячется под личностью молодого профессора. Раздраженно прыснув и сделав глубокий вздох, Эрнест скрылся за дверью, хорошо заперев.
- Как думаешь, я доживу до завтра? - когда учитель посмотрел на Уильяма, оный заметил азарт и веселье в его глазах и настроение почему-то стало лучше.
- Думаю он не посмеет. Ведь его не только посадят, но и от церкви отлучат, - с важным видом ответил избиратель.
- Как дела с Данталионом? - снова спросил кареглазый, ступая на родную мать-землю. От его вопроса Твайнинг застыл на месте. Вновь эта неопределённость. Пару дней назад он с уверенностью высказал чистую правду. А сейчас он сам не знал, что чувствует. Ответа не последовало, на что Адриан странно улыбнулся. И юноше это не понравилось.
- Вы верите в то, что нельзя объяснить наукой? - зеленоглазый и сам не понял, почему сменил тему.
- Глупо не верить, если это нельзя объяснить наукой. Я не буду рассуждать на тему, как появился мир и так далее и тому подобное, - как такой простой человек попал Страдфорд? - Науку придумал человек, но не мир. Запомни это, Уил, мы ничто в сравнении с миром, - и вот тут избиратель возразить не смог. А Адриановское «Уил» прозвучало так знакомо.
Сейчас Уильям просто напросто игнорировал Данталиона. Он не человек. Он демон. А герцог Преисподней негодовал. Было жутко неприятно, что его игнорируют. Тут любой обидится. я не хочу верить в то, что нельзя объяснить научно. Но… Слова надоедливого учителя вертелись в голове. «Науку придумал человек, но не мир». Из раздумий в мир его вернули мыши, которые не уступали в надоедливости Адриану, юноша терпеть их не мог. А на слова Данталиона ответил довольно-таки резко:
- Неважно, как долго ты будешь пытаться, я не передумаю, - вот зря он зарекается, зря. Но и демон унывать не собирался!
- Похоже ты забыл, кто оплачивает твоё обучение, - блондин чертыхнулся, - Я могу забыть про долги, если ты мне поможешь.
- Однако, - Твайнинг не сдавал позиции, - Ты сказал, что являешься кандидатом, выбранным Люцифером, который… - он мог и договорить, но раз уж летучие мыши ему так подсобили, Уильям с радостью примет эту помощь.
А Мари в сторонке наблюдала чудную картину. Что может быть кошмарней летучих мышей днём, что ошиваются рядом. А Мамон с Амоном ничуть не изменились.
========== Глава 19. Званый вечер ==========
Уильям находился в директорском общежитии, где устроились Адриан и Анна Пендрагон, перед дверью в комнату профессора. Он всё никак не решался постучать. Блондин не мог набраться смелости, чтобы отблагодарить проблемного для него человека, за помощь при стычке Данталиона и Ситри, за то, что не рассказал директору о ночных прогулках. Уильям не хотел признавать, что его тянет к демонам, к этому странному учителю с его сестрой, которую видел пару раз только издалека. Ведь пока другие будут решаться, может всякое произойти. А для людей время течет быстро. И вот зеленоглазый постучал, но в этот была тишина. Как говорили некоторые ученики, Адриан имеет высокую концентрацию и находясь в таком состоянии не обращает внимания на происходящее вокруг. Поэтому Уильям решился зайти на свой страх и риск.
В комнате было светло и чисто, чему гость немного удивился. Чистоплотным профессор Пендрагон не казался. Оного он обнаружил спящим кресле-качалке. Подойдя, Уильям не произнес не звука. Спит, значит. Он выглядит таким беззащитным. Хех. Юноша решил разбудить его, забывая о совести. Но не успел он дотронуться до уителя, как тот заговорил во «сне», чем ошеломил Твайнинга.