— Серьезно?
— А что остается делать? — пожал плечами он. — Ты вот еще попробуй к Поттеру в доверие втереться, но ты с этим и так хорошо справляешься. Учи защиту, особенно щиты. Когда придешь в следующий раз, я тебе книг подкину, сейчас выживание важнее будущей профессии. Можете в этом своем клубе заклинания оттуда разбирать. Поттеру дай. Снейп его, конечно, ненавидел, но необоснованно. Я за эти уроки к нему присмотрелся — талантливый парень… А они его на амбразуру кидают.
— И все? Учиться? — все еще недоумевала я.
Тут такое творится, а он — учиться.
— Веселись пока, — улыбнулся Рус. — Я в книгах пороюсь, зелья впрок наварю. Сейчас мы все равно мало что можем сделать — не хватает информации.
Мы какое-то время посидели в молчании. Было так тихо, что я даже услышала тиканье часов — до начала урока оставалось не так уж много времени.
— Ладно, я к тебе еще в субботу приду.
— Ну да. Книги дам, если что новое появится — скажу. Но если я буду уделять тебе слишком много внимания, Дамблдор заинтересуется, а мне это сейчас очень не нужно. У него из-за проклятия бессонница, он несколько рассеян, но осторожность не помешает.
Я встала, собрала со стола подписанные бланки и журнал отчетности — глупо думать, что за кружком по интересам совсем уж не следят.
— И, Луна… я понимаю, что твоя любовь к мини родилась в школе и не умерла вплоть до твоих двадцати четырех… но это мир магии, не порть нервы чистокровным.
— Вот еще! То, что они от мира маглов оторваны, это их проблемы. Я себе еще короткие топы купила. Жаль, что здесь так холодно.
Рус лишь покачал головой. Он не желает мириться с моей огромной любовью к мини-юбкам и коротким шортам. Но наше препирательство по этому поводу уже вошло у меня в привычку.
На Историю магии я опять бежала. В коридоре врезалась в Поттера, едва не упала, но он меня удержал.
— Привет! Опаздываю на Историю.
— Привет! Опаздываю на Трансфигурацию, — с хохотом прокричал мне вслед Поттер.
Вообще-то я надеялась, что он тайный ход прокричит, но раз нет, то бежим по главной лестнице наверх, кабинет Бинса был рядом. Может, тут и нечего сокращать?
На моем привычном месте, кроме беглянки со Слизерина, обнаружилась и Саманта. Я пролезла на свое место чуть ли не ползком, но вроде успела. Залезая между девушками, я спешно выкладывала на стол пергамент и самопишущее перо. Если его правильно заколдовать, то оно будет конспектировать все, что говорит Бинс. Правда, вместе с уроком будет записывать его «Кхм-кхм» и «Да, вы можете выйти», но это мелочи. Уж если я как-то универ закончила, прогуляв восемьдесят процентов пар, то и Историю магии за день до экзамена выучу.
— Ну что, сильно зверствовал? — тихонечко спросила Саманта.
— Прочитал лекцию о том, что мы все идиоты, и он рад, что мы хоть чему-то решили научиться.
— А можно мне к вам? — раздался тихий голосок Кэтрин, второй забитой девчонки на пятом курсе.
— Думаю, одного слизеринца бравые гриффиндорцы перенесут, — за меня ответила Саманта.
Я бы тоже включила эту девчонку. Просто у нее такой несчастный вид и я часто видела, как она плачет в коридоре. Уж не знаю, за что ее так слизеринцы не любят, но никогда не понимала, как могут в школе кого-то забивать и унижать. У меня в прошлой жизни была нормальная средняя школа. Мы пили водку в туалете, прогуливали уроки, курили и пробирались на взрослые дискотеки. Но избиение и унижение — такого не видела. Чуть позже, когда в университете записалась добровольцем для присмотра за детьми на международной олимпиаде по физике, поняла, что не везде так радужно. Постсоветское пространство привозило на соревнование крутых ботаников: они также бухали, слушали рок, встречались с девчонками и были нормальными парнями с мозгами. Такие же довольные и веселые парни приезжали из стран Азии, ближнего и дальнего Востока. Но ученики из Англии, Франции, США… это были реально забитые дети, которые совершенно не умели общаться с ровесниками, не общались даже с членами своей команды и производили жалкое впечатление забитых парней. Быть может, крутые и умные парни из этих стран просто не хотели участвовать в олимпиадах? *
*Это, кстати, из моего опыта. Только добровольцем я была условным. Но картина была именно такая. Русские, украинцы, беларусы и казахи резались в карты, обсуждали науку и заигрывали с вожатыми. А вожатые англичан и американцев (уже не студенты, а преподаватели английского с немаленьким таким опытом) жаловались, что таких забитых детей за свою жизнь встретили впервые.
Глава 7. Львы, вороны и прочий бестиарий