После упомянутой дуэли Поттера гонял еще и Флитвик. Маленький профессор раскрылся с невероятной стороны: лично мне он напоминал Йоду с палочкой. Прыгал и кувыркался, как будто не почтенный полугоблин с бородой, а маленький циркач. Школа была близка ко мнению, что Поттер — супергерой. В смысле, силен, непобедим и прочее. Ну, а меня попытались отравить.
Видимо, кто-то из девчонок настолько потерял голову, что решил освободить Избранного радикальным способом: прямым уничтожением конкурентки. Всегда знала, что влюбленные девушки опаснее влюбленных парней.
Отравить кого-то в Хогвартсе — задача непростая. За столом еда появляется сразу из кухни, незаметно яд могут подсыпать только ближайшие соседи. Если кто-то зайдет рыться в чужую спальню, то это заметят. К тому же, у девочек двери закрывались на ключ, простой алохоморой не откроешь. Посторонние угощения, оставленные на перилах и столиках, я никогда не брала: не настолько я люблю сладкое, чтобы тягать в рот что-то незнакомое. Но ведь яды могут быть не только в еде.
Из-за холода в замке мы носили с собой теплые мантии: оставляли их на последних партах или на вешалках снаружи, потому что в большинстве кабинетов имелись камины, и они хорошо прогревались, а в коридоре было так холодно, что пар изо рта шел. И вот в карман мантии мне и подложили подлянку. У Луны не самое крепкое здоровье, мне на морозе вечно хотелось чихать, сразу начинался насморк, поэтому в кармане мантии носила носовой платочек. Вот его мне и смочили в крайне ядовитом зелье, которое проникает внутрь при вдохе. Возможно, отравленный платок я носила в кармане несколько дней, все же пользовалась я им не слишком часто. Но когда мы отправились на урок Ухода за магическими существами был сильный ветер, я опять начала чихать и достала платок. Сначала закружилась голова, потом потемнело в глазах, а ноги будто перестали держать, и я упала бы, не подхвати меня на руки однокурсники.
Неизвестная отравительница не учла только одного. Я уже не была никому не нужной Луной. Знакомых на курсе у меня много, а зельевары, как только начинают обучение, часто боятся ядов особенно сильно. Анна носила с собой безоар, потому что страшно боялась отравиться во время уроков — частая фобия у этой братии, Рус тоже в кармане носит. Безоар меня и спас, я на двое суток попала в Больничное крыло, а после больше нигде не ходила без сопровождения.
Мне по секрету сказали, что Поттер — псих и разгромил в щепки какой-то кабинет возле медпункта, но ему даже отработки назначать не рискнули. Я бы тоже не рискнула, потому что он был очень, очень зол.
Любой мой платок теперь пятьдесят раз проверялся всеми заклинаниями подряд, любой проходящий мимо провожался тяжелым взглядом. Миона шутила, что он бы и ночевал у меня под дверью, но теперь нас каждый вечер приходил инспектировать Флитвик. Когда ученица чуть было не умирает, это не остается незамеченным.
Велись разговоры с учениками, проверяли спальни, но все понимали, что найти виновного практически невозможно. От яда давно избавились, воспользовались им незаметно, а теперь уже сложно понять, кто из влюбленных в Поттера девчонок решился на убийство.
Допросы учеников проводил Снейп, так что я была уверена, что отравитель не из робкого десятка: Рус никого не щадил. Но допросы ничего не дали. Потом разговоры проводила МакГонагалл, опросив всех девочек отдельно… поила чаем. Идею почерпнули у уволившейся Амбридж. Пользуясь полным выводом зелья правды из организма всего за двенадцать часов, МакГонагалл сначала всех мягко спрашивала о разном, потом давала подсказки Русу. Девчонка оказалась совершенно незнакомой мне гриффиндоркой, ее исключили из школы и вроде как должны были даже судить.
Через месяц я вновь вернулась к патрулированию коридоров: Поттер развлекал меня, прогуливаясь рядом. Предлагал воспользоваться маховиком и повторить один замечательный день… я отказывалась, боясь что в этот раз на оральных ласках мы можем уже не удержаться.
Мы спускались к подземельям, когда я расслышала шум.
— Что там? — указала на пустующий коридор я.
— Пустые классы и дополнительный кабинет зельеварения. Что-то услышала? Может, не будем людям мешать наслаждаться друг другом?
Слышалось множество голосов, топот и даже характерный скрежет мебели по каменному полу.
— Как-то много там людей для наслаждения, — возразила я. — Только если слизеринцы устроили оргию и сейчас танцуют для разогрева.