— С тех, как мне огласили сумму выкупа за невесту по ее весу. Ты же сама себя обанкротишь. После свадьбы наешься.
Все, кто сидел достаточно близко, грянули хохотом. Папа посчитал выкуп хорошей шуткой и выдал ее Поттеру с абсолютно серьезным лицом. Потом, правда, поинтересовался у меня: зачем так много золота, если отдавать его все равно больше некому? Но разрешение просить моей руки Поттер получил. Папа назвал это «Сами разбирайтесь».
История магии учиться не желала. Проклятые гоблины путались и собирались в произвольные шайки по интересам, но никак не желали превращаться в реальных исторических личностей.
— Как думаешь, а для нормальной сдачи достаточно знать части без гоблинов? — с надеждой спросила я у Сэм.
— Нет. Ты же как-то сдавала до этого историю раньше?
— Да. На самый низкий проходной балл исключительно благодаря хорошей интуиции и вопросам «да или нет».
Сэм горько вздохнула. У нее тоже не клеилось с историей, а еще ведь приходилось повторять и другие предметы.
— Шпаргалки точно не пронесешь? — уточнила я.
— Можешь у Поттера спросить, сколько всего экзаменаторы вытащили в прошлом году, — холодно ответила мне подруга.
Я горько вздохнула: Поттера я старалась избегать. Во-первых, он отвлекал от учебы. Во-вторых… он просто отвлекал. Поэтому учились мы теперь прямо в комнате, что не совсем удобно — здесь нет нормального письменного стола, плохое освещение… зато здесь также нет Поттера и это перебарывает любые неудобства.
Но выходить из комнаты приходилось. Обязанности старосты сами себя не выполнят, ужин в комнаты до сих пор не доставляют, да и в библиотеке на руки не выдают больше пяти книг. Поэтому с Поттером приходилось встречаться каждый день и потом долго ловить на себе насмешливые взгляды Сэм. Потому что мысли улетели далеко от гоблинов, танцующих ананасов и особенностей калган-травы.
Да и каникулы не вечны: вскоре пришлось выйти из уютной комнаты, начать ходить на консультации, ведь полноценные уроки отменили из-за сдачи экзаменов младшими курсами. На этой же неделе как-то скучно и без огонька отыграли два последних матча, и кубок школы по квиддичу забрал Поттер. Треть слизеринской команды сбежала с Пожирателями, так что гриффиндорцы радовались победе не так весело, как могли бы, ведь такая победа казалась им не очень почетной. Кубок школы забрали также они: за бой с Пожирателями МакГонагалл традиционно раздала баллы, а львят сражалось много. Раздача баллов за спасение и защиту школы была традицией с момента основания Хогвартса, а англичане традиций не нарушают. Именно из-за этих щедрых двадцати баллов каждому сражающемуся Слизерин оказался на четвертом месте.
В честь завершения этого ужасного года ученики малость повеселели и вывалились гулять во двор: теплые весенние деньки, зеленая травка. Вечером было прохладно, но старшие щедро одаривали малышню согревающими чарами. Зыбкое ощущение счастья и покоя заставляло всех улыбаться. Я тоже гуляла. Редкое исключение — меня не тащили, не тянули и даже не приставали. Мы просто шли по берегу озера.
Гарри рассказывал о прошлогодних экзаменах, я представляла в красках и смеялась. Мы прошли мимо могилы Дамблдора, отходя еще дальше от школы. Учеников становилось все меньше, солнце красиво подсвечивало воду Черного Озера. Мы вышли к одному из последних удобных мест для отдыха: дальше будет видно дорогу, что ведет к воротам школы и затем к Хогсмиту. Поэтому тут я свернула к воде, подходя к самому краю. На другой стороне озера, ближе к хижине Хагрида, берег был галечным, здесь же лежали большие камни, а трава вплотную подступала к воде.
— Луна, — позвал меня Гарри.
— Да? — оторвалась я от красивого вида на озеро и башни замка.
— Миона сказала, что я вел себя как осел.
— А без нее не догадался? — хмыкнула я.
Он лишь вздохнул. Моя подруга называла это нравственным взрослением. Физическое взросление изменяет наше тело, психологическое делает нас ответственными и учит самостоятельно разгребать свои проблемы, есть еще социальное, благодаря которому мы учимся заводить друзей и полезные знакомства. Ну, а нравственное взросление — это то, о чем пишут в классических романах. Принятие себя, мира вокруг, себя в этом мире, людей… те самые поиски и метания, которые почему-то всегда приводят к любви. Умению принимать другого человека, отдавать часть своей жизни ему и заботиться о том, чтобы твои действия не делали других несчастными — это считается нравственным взрослением и оно касается не только любви, но и вообще любых отношений.
Быть может, Поттер отдал часть своей жизни, освободившись от крестража, повзрослел физически, рано расстался с детскими иллюзиями — научился быть взрослым, так сказать. Но он еще не настолько взрослый, чтобы оценивать свои поступки со стороны. Влюбленный Поттер был как бронепоезд — ни за что не сойдет с пути. Его целью было непременно убедить меня в необходимости быть с ним. Убедил. Вот только девочка помладше на моем месте бы обиделась, ведь он целенаправленно кружил голову. И засомневалась бы в его честности, потому что в таком возрасте для девочек любовь — это вздохи под луной, а для мальчиков — секс. И Поттер влюблял меня так, как следовало бы кружить голову ему. Да, девочка пятнадцати лет от него сбежала бы.