— Думаю, это будет легко, — с оттенком грусти улыбнулся он, — такая ты похожа на моего отца. Он тоже был деятельным человеком и за словом в карман не лез.
Я смущенно пожала плечами. Что есть, то есть. А с дедом хочется нормально познакомиться. А то все говорят, но никто не показывает. Потом мы пили чай, я рассказывала, как прошел первый семестр, а папа восторженно качал головой. И с недоверием смотрел в лист с информацией для родителей. Нас на курсе было пятьдесят два человека. Я занимала юбилейное двадцатое место.
Круглая комната Луны была сплошь украшена ее рисунками. Стены, потолок и даже что-то переходит на пол. Умение Луны передались и мне… но, попробовав пару раз, я больше не бралась за кисть. Наверное, умение рисовать — это не только навык. Но еще и что-то абстрактное вроде таланта. Рвение. Желание. Особый взгляд на мир. У меня его не было. Получалось красиво. Но рядом с рисунками прежней Луны мои картинки были блеклыми и лишенными жизни. Можно предположить, что это дело практики… но мне было интереснее руны разбирать, чем пейзажи рисовать. На потолке пока не было лиц и надписей. Видимо, Луна нарисовала их позже. Пока там было множество птиц.
— Ты хотела на зимних каникулах выбелить потолок и нарисовать что-то другое, — поднялся по лестнице папа.
— Но не буду, — улыбнулась я, — Мы можем сходить погулять в магловский Лондон, как раньше?
— Конечно, — согласился он.
Луна с отцом часто гуляли. Обычно ходили на экскурсии, посещали книжные магазины и деревенские ярмарки. Непосредственно Лондон обычно обходили стороной, но все может измениться.
— И еще кое-что… — вспомнила я о том, о чем побоялась писать. — Я увидела кое-что… что не могла видеть. Что было скрыто магией.
И он испугался. По-настоящему. Видимо, моя интуиция меня не подвела, что я не стала писать о внезапно проснувшихся способностях Лестрейнджей.
— Только когда прикоснулась, — тут же продолжила я. — Ты ведь говорил, что бабушка с расстояния в пару шагов все замечала, а я только прикоснувшись.
— Ты слишком далеко от них, — дрожащим голосом объяснил папа, — но не говори о своем умении. Если ты вообще начала видеть, значит, скорее всего, у моих кузенов не может быть детей.
И тогда они могут решить выдать меня замуж за идеально рассчитанного партнера, потому что Волдеморту их дар очень нужен. Среднековье во всем своем ужасе несправедливости. Поттер и так молчит, но я ему тоже скажу. Или не стоит? Он ведь может и правда начать конвоировать от кабинета к кабинету…
Вечером мы играли в магическую настольную игру. Все тот же кубик и расчерченное поле, только со спецэффектами. А потом папа рассказывал о самых ненормальных статьях. Куда там «Новый министр магии — вампир!». Были такие перлы, что я смеялась до слез. А на следующее утро перед калиткой топтался Поттер.
— Вид у него несчастный, — смотрел в окно папа.
— А я ему сказала, что у нас до Рождества не приемные дни. Честно говоря, надеялась, что хотя бы до завтра дотерпит.
— Запусти парня. Должен же кто-то елку из деревни тащить.
— Точно, — хихикнула я, — раз приперся, будет работать.
Поттер был готов таскать и елки, и меня, и что угодно, лишь бы не выгнали. Но сначала папа напоил его чаем. Все-таки Лавгуд — тот еще… приколист. Я была занята вытаскиванием из духовки шарлотки, поэтому плохо слышала, что происходит у них за столом. А когда вернулась, вид у Поттера был растерянный. А нечего ухаживать за дочерью главного сумасшедшего Англии. Видимо, именно об этом подумал и папа, поэтому следующие минут пять мы по-семейному ржали над Поттером.
Нет, Ксенофилиус Лавгуд был с приветом, конечно. Эдакий собиратель сказок, коллекционер сумасшедших идей и виртуоз запутывания людей. Странный, но вовсе не сумасшедший. И хотя он и правда верил во многие недоказанные теории из своего журнала, на публике он часто старался показаться чуточку более сумасшедшим, чем он есть.
— Ты умеешь печь? — уминал Поттер уже пятый кусок моей фирменной шарлотки.
Как объяснить человеку, что для этого много ума не надо? Масло, яйца, мука, сахар, разрыхлитель и побольше яблок. Что тут делать-то? Луна тоже могла сварганить что-то вроде булочек и песочного печенья. И это не считая святого правила: любая девушка должна из ничего сварганить прическу, истерику и салатик. Точно знаю, что Гермиона на каникулах тоже готовит. Как и Джинни.
— Не объешься, — посоветовала я. — Хочу большую елку. А нести ее тебе.
Пластиковые елки у магов, как не трудно догадаться, не были распространены. Я бы предпочла пластик. Мне всегда жалко смотреть, как некогда живое дерево увядает. Но раз принято живую, то попробуем.
Идти нужно было в ближайшую деревню. Пешком минут пятнадцать. Маглы, скорее всего, передвигаются на машинах. Магловская деревушка была привычна к странно одетым людям, магов в округе было много. Папа с нами не пошел. Только шаловливо улыбнулся напоследок. Надеюсь, он через три года не начнет требовать с меня внуков…
Здесь было гораздо теплее, чем в Хогвартсе. Там горы, да и Шотландия севернее. Здесь же снега еще не было, к тому же ветер был не таким сильным. Поттер себя вполне вольготно чувствовал без шапки. Я же боялась заболеть.
— Гермиона обещала приехать после дня подарков, — рассказала я.
— Да? Рон не говорил…
— А она и не в Нору приедет. Я ее к нам пригласила. В Норе и так места мало.
— Да, тесновато, — усмехнулся Гарри. — Джинни кипит, потому что спит в одной комнате с Флер.
— А ты как устроился?
— А мы с Роном спим в мансарде. Кажется, Молли скоро пожалеет о своем решении, потому что оттуда особенно удобно сбегать.
Я хихикнула. Знаю, что Гарри по-своему любит Молли с Артуром. Но все же они слишком разные. И такая забота чаще тяготит Поттера.
Елку мы выбрали шикарную. Нам ее по особенному завернули и Поттер понес ее в обратную сторону. В доме мы ее развернули, выставили в нашей небольшой круглой гостиной, и я достала из подвала стеклянные игрушки. Оставив папу с Поттером воевать с елкой, сама принялась украшать заготовки веночков, которые повесила на парадную и заднюю дверь. Ну, а потом взялась за развешивание других украшений. Здесь все имело свои места, папа с дочерью всегда вместе украшали дом к Рождеству, и ничего не менялось уже много лет. Папа вышел наружу, вход в погреб у Лавгудов был с улицы, Поттер задорно предложил:
— Повесишь Рождественского Ангела?
Елка была высокая. Папа обычно наколдовывал лесенку, но Поттер явно имел в виду другой способ доставки ангела на вершину праздничного дерева. И так как я не отвечала, то ангела мне всучили в руки, а сам Поттер присел на колено:
— Залезай!
Ну когда мне еще вот так сразу предложат на шею залезть?
Глава 15. Соседи
Наутро мы с папой ушли раньше, чем под дверью появился грустный Поттер. Отправились в Лондон — гулять по книжным магазинам и дорогим бутикам. Я себе в подарок попросила фотоаппарат. Дорогой и тяжелый агрегат был мне как родной. Подарок для папы у меня уже был готов. Упрощенная копия моего школьного проекта. Меньше в размерах, поэтому чуть легче. Но сказку уже не показывает, только летящего дракона. Не слишком детализированного, в артефактах такого добиться крайне сложно, зато смотрится эффектно. Вечером добила первую пленку и сходила проявить ее в деревушку. Для магических фотографий нужна была специальная пленка и несколько рун на фотоаппарате, но я не спешила переделывать свой подарок. Прочитала письмо от Поттера. Я жестокая, и он замерз нас ждать. А нечего без приглашения приходить.
Ну, а на Рождество мы, прихватив огромную коробку печенья с глазурью, отправились к Уизли. Печеньки испекла сама, в доме были даже формочки в виде елочек и носков. А глазурь купила в деревенском магазине. Все утро мы с папой разрисовывали мои печеньки, так что Рождество мне уже нравилось. Не знаю, как у маглов, но у магов это был более расслабленный праздник, чем Новый Год в России. А может просто он был такой расслабленный у Лавгудов?
Вот у Уизли было шумно. К тому же гостей у них много, но было только веселее. Вечером миссис Уизли хотела послушать концерт своей любимой исполнительницы. Это было что-то вроде Селин Дион, я бы не выдержала и трех песен подряд, поэтому мы утащили молодежь на мансарду. Вспомнились игры у Слагхорна, я предложила клеить персонажей на лоб и отгадывать. Гарри остался последним. Под общий дружный хохот, он пытался выяснить, что там у него написано. А написано было «Гарри Поттер».