– Очень на это надеюсь, – серьезно ответил он.
Купальник за две штуки баксов… Интересно, какая она была? Наверно, красивая, раз могла себе позволить надеть такой дорогой купальник. Мне бы этих денег хватило на три месяца безбедного существования или на полгода жизни с утягиванием пояса. Она же платила за, по сути, три лоскутка ткани. Там что, золотая нить? Откуда такая цена?! Почему нельзя купить обычный купальник за двадцать долларов? Наверно, ответ кроется в ее имени: Лиетта Уильямс. Золотая девочка. Мне она почему-то представлялась эдакой точеной нимфой с длинными светлыми волосами, пухлыми, возможно, накачанными губами, пышной грудью, осиной талией, округлыми бедрами, ногами «от ушей» и надменным взглядом. По-любому она ходила на высоких каблуках и в мини-платьях, чтобы демонстрировать всем свою красоту. И еще обязательно поправляла и без того идеальные волосы своими наманикюренными пальчиками. Была бы она некрасива, она не была бы такой стервой. Хотя, возможно, ее самооценка объясняется ее окружением, где все ей твердили, что она звезда. В любом случае мне этого не узнать, поэтому оставим мои представления о ней такими, какие они есть. Все равно в следующей жизни она будет совсем другим человеком. И, надеюсь, не только внешне.
* * *
Зайку принесли обратно часов в десять, слегка потрепанную и очень злую. Ричард небрежно кинул ее на пол, убрал меня с кровати, усадив рядом с ней, и забрался под легкое одеяло. Следом вошла мама.
– Мамочка, почему все девочки такие глупые?
– Ну почему же «глупые»? – усмехнулась Джессика, гладя сына по волосам.
– Я говорю Энн: «Давай играть в гонки или в войнушку», – а она сидит, завязывает эти дурацкие бантики зайцу. И даже не смотрит на меня!
Только сейчас я заметил, что оба заячьих уха туго переплетены в жгут, увенчанный бантиком, и хихикнул.
– Только попробуй засмеяться! – прошипела Лия.
– Даже в мыслях не было, – отозвался я, еле сдерживая смех, рвущийся наружу.
Тем временем мама продолжила:
– Ну, Энн намного старше тебя, ей уже двенадцать лет. Она, как бы тебе объяснить, – Джесс задумалась, – уже наигралась в такие игры. Сейчас ей больше нравится украшать кукол, делать им прически, шить одежду. Ваши интересы – они разные. И если ты хочешь поиграть с машинками, а девочка – с куклами, то это вовсе не значит, что она глупая. Это значит лишь то, что тебе надо поискать другого человека, который захочет с тобой поиграть.
– Все равно с ней скучно, – надул губы Ричард. Даже с мишкой веселее. Он высох?
– Да вот же он, – Джесс повернулась, потянула меня за лапу и уложила рядом с мальчишкой, который обнял меня, зарывшись носом в мою шерсть.
Фу, опять эти нежности!
– А почему он пахнет моим мылом?
– Потому что я купала его, как тебя.
– Ага, скажи еще, что ты сына так же выжимаешь, – буркнул я.
Джон, доселе молчавший, сдавленно хихикнул.
– А потом вытирала моим полотенцем?
– Нет, малыш. Для мишки я достала другое полотенце, его.
– Врет и не краснеет! Сушили меня. Су-ши-ли! Как тряпку. Чуть ушей не лишился с вашими варварскими методами.
– А-а-а, – протянул малыш и снова вдохнул аромат моей шерсти.
– Спи, дорогой. Завтра рано вставать. Мишку убрать?
– Нет, он сегодня со мной поспит.
– Что? А ты у меня спросил?
– Ну, хорошо. Спокойной ночи! – Джесс поднялась, выключила свет и прикрыла за собой дверь, оставив маленькую щелочку для узкой полоски света.
– Зашибись! Еще со всякими сопляками я не спал! И хватит меня душить! Убери руку с моего горла. Убери, я сказал, – все мои попытки хоть как-то изменить ситуацию в свою пользу были с треском провалены.
– Зато ты спишь сегодня в мягкой постели, – донесся из-под кровати голос Джона.
– Если бы я спал тут один, я бы понял твою зависть.
– Аха, сафый нефяфный нафофся, – мне пришлось очень постараться скосить глаза, чтобы увидеть зайку. Она лежала, уткнувшись мордочкой в пол.
– Ладно-ладно, убедили, – я обреченно посмотрел перед собой во мрак комнаты, и решил для себя, что если пытка неизбежна, придется расслабиться и получать удовольствие. – Спокойной всем ночи!
– Из нас троих спокойной она будет только у меня и Лии, – приободрил меня солдат. – Наслаждайся!
– Знаешь, кто ты после этого?!
Вот же ж! Вторую ночь подряд приключения сами находились на мою ж… И вторую ночь подряд исключительно по вине мальчишки. Не зря я не любил детей, ой, не зря. От них одни проблемы.
Уже минут через десять я понял, о чем говорил Джон. Ричард убрал ручку с моего горла, и только я успел сделать вдох, как он плюхнулся на меня всем телом, укладываясь поперек. Воздух пришлось выплюнуть обратно, как бы мне не хотелось оставить его себе. Голова моего мучителя снова пережала мне горло, грудная клетка под весом ребенка поцеловалась с позвоночником, а его подогнутая коленка весьма некстати уперлась мне в низ живота, хорошо, что не на пять сантиметров ниже.