– Головная боль, равно как и головокружение – первый признак некачественно проведенной операции по ликвидации памяти. Необходимо повторение процедуры, – отчеканил зазубренное правило ученик.
– Верно. А если он в этот момент уже не помнит своего имени? Тогда вторая «доза» ему не нужна! Ему нужна корректировка. Но ты этого не знаешь. И засунешь его снова в капсулу, тем самым сделав душу непригодной для перерождения.
– А такие случаи были?
– Когда-то давно были. Чтобы этого не произошло, сейчас на испытаниях присутствуем мы, наставники.
– И куда потом эти души? Ну, которые непригодные? – не унимался Эалар.
– Они остаются здесь. В качестве работников. Их «перезагружают», обучают нужному виду деятельности и предоставляют рабочее место.
– Так это… – он покрутил пальцем в воздухе.
– Не все, но многие. Довольно вопросов. Испытание ты прошел. Завтра можешь приступать к своим обязанностям. В отряд АГД вступишь сегодня. Я извещу тебя о времени.
– Да, Меалор. Спасибо! – мужчина склонил голову, после чего повернулся, чтобы уйти. Старший тоже направился было к выходу, которым служила, очевидно, вновь возникшая из ниоткуда дверь, но его взгляд врезался в меня.
– Это что еще такое?! – нахмурился он.
– Не знаю, – растерялся ученик.
– Ты кто и что тут делаешь? Как ты сюда попал?
Я молчал, не потому, что не хотел говорить, а потому, что не мог.
– Сейчас, – Эалар навел на меня планшет, нажал несколько раз на экран, после чего выдал, – тут крепкая эмоциональная связь с душой, которая только что была здесь.
– Но такая связь не дает возможности проникнуть сюда. Ищи! Должно быть что-то другое.
– Сканер больше ничего не видит.
– Сканер, сканер, – проворчал Меалор, – технике никогда нельзя верить на сто процентов, – он подошел ко мне вплотную, заглянув, как мне показалось, внутрь меня, хотя смотрел просто в глаза. – Да, эмоциональная связь есть. Но есть еще что-то… Вина! Огромное чувство вины по отношению к той душе. Посмотри в планшете, кто это и откуда это чувство?
– Уже. Это Том Райт. Приговорен к УДК СУ (перевоспитанию) в июле прошлого года. Помещен в тот же дом, где был Джон Рикс. Постойте, – он вцепился в планшет так, что его пальцы побелели, – он его убил!
– Кто кого убил?
– Вот этот, Том, в прошлой жизни убил Джона. По неосторожности, как сказали бы в Среднем мире.
– Так вот оно что! – протянул Меалор. – Ну, тогда понятно, откуда такая крепкая связь. Однако, мистер…
– Райт, – подсказал Эалар.
–… мистер Райт, Вас тут быть не должно. Встретимся, когда придет Ваш срок. Сейчас вы забудете все, что тут видели и очнетесь в том же месте, где находились до того, как попали сюда, решив, что просто крепко спали, и Вам ничего не снилось.
Он щелкнул пальцами, комната передо мной поплыла, а в следующий миг я открыл глаза уже в детской. Моргнув несколько раз, я попытался стряхнуть с себя остатки странного сна. Так все натурально…
Стоп! Меалор же сказал, что все забудется! Так почему же я могу вспомнить этот сон посекундно, в мельчайших подробностях и деталях? Может, я заглянул туда, куда не следовало? И, значит, это был вовсе не сон.
Одно я знал точно: зайке пока знать об этом не нужно.
ГЛАВА 11
Наступили спокойные, и оттого немного скучные дни. На следующий день после того, как у Ричарда поднялась температура, к нему вновь приезжал доктор. Малыша госпитализировали. В больницу с ним поехала бабушка, так как Джессика была уже на девятом месяце беременности.
Когда Билл убирал в детской последствия нашей «операции по привлечению внимания», он аккуратно, прямо на столе, сложил солдатика, словно паззл и сфотографировал его на телефон, после чего смел все в мусорный мешок: и разбитую фоторамку, и сломанную игрушку. На следующий день отец мальчика принес точно такого же солдата, положив его на детскую кроватку. Нас с Лией тоже пересадили на кровать, бесцеремонно, резко вздернув вверх. Однако, даже такое грубое обращение было хоть чем-то в этих лишенных игр буднях.
Я попытался заговорить с новичком, но мои надежды привычно разбились о его бездушность.
К вечеру того же дня Билл забрал солдатика, видимо, чтобы передать его сыну в больницу.
Так мы остались вдвоем в запертой комнате на одну долгую, почти бесконечную неделю.
* * *
Наше ожидание окупилось с лихвой. Как только Ричард, выздоровев, вернулся к себе в комнату, там начались массовые беспорядки. Соскучившись по игрушкам, он не знал, за что ему хвататься. Новому интерактивному динозавру досталось первому, поскольку с ним мальчик не успел наиграться до того, как заболел. Малыш назвал его вполне ожидаемо: Тирекс. Минут через двадцать Ричард вспомнил и обо мне. Сидя на полу около кровати, он протянул ручку и стащил меня вниз за ногу. Попутно я сгреб зайку, отчего та шмякнулась головой об пол и завалилась на спину.