…Папа Билл вытащил меня из меня же, запев песню, дабы поднять всем настроение. Ни для кого не было секретом, что петь отец не умел, но это его никогда не останавливало. И каждый раз, когда я слышал эту пародию на пение, я вспоминал свою первую поездку с ним в машине в образе плюшевого медведя. Тогда мои уши скручивались в трубочку и заворачивались в кренделек, чтобы хоть как-то минимизировать внимание этим голосовым срывам с «соль» второй октавы на «ре» первой. Сейчас я даже наслаждался. Как минимум тем, что у меня есть отец, а как максимум – что он пел песню о хорошем сыне, которого он очень любит и гордится им. В этой жизни у меня было все: любящая семья, крыша над головой, друзья и сытая жизнь. О чем еще можно мечтать?
– Па-а-ап, – позвал я отца, когда тот закончил и довольно улыбался, словно чеширский кот.
– Ась?
– Я тоже тебя люблю!
– Оу, как мило! – поддразнил нас Ричард.
– И тебя люблю! Иди ко мне!
Чмок-чмок-чмок. Я взял шею брата в захват и начал целовать его в макушку, отчего тот фыркал и плевался.
Высвободившись, он повалил меня на диван, уселся сверху на мою спину и начал прыгать на ней своей …опой, к которой прилагалось еще восемьдесят килограмм чистого веса.
С самого детства Ричарда ничего не изменилось! Как тогда ему нравилось испытывать свою силушку богатырскую на беззащитном мишке, так и сейчас, по прошествии более, чем двадцати лет, он очень любил кого-нибудь помять. И чаще всего этим «кем-то» оказывался я.
– Не сломай мне именинника! – донесся с кухни веселый голос мамы. – Ему еще свечи на праздничном торте задувать. Я что, зря его пекла?!
– Я могу задуть все за него. И сожрать торт – тоже.
– Ага, щасссс! – я поднатужился и скинул Ричарда с себя, но понял, что немного не рассчитал силу, когда братец рухнул мимо дивана.
Мы расхохотались.
– Именинник сам кого хочешь сломает! – констатировал папа.
– Нечего на мой торт рот разевать, – усмехаясь, сказал я всем присутствующим, косясь на трущего ушибленный копчик, брата.
– Ага, не забудьте предупредить гостей об этом, – посоветовал Ричард, – иначе у травмпункта сегодня прибавится работы.
– Кстати, о гостях! Алекс, ты не против, если к тебе на праздник придет моя подруга? Мы с ней в молодости очень дружили, потом как-то потерялись, а пару месяцев назад снова нашлись. Она так радовалась, когда ты родился! А вчера, немного перепутав даты, позвонила, чтобы поздравить тебя с днем Рождения. Ну, я ее и пригласила… – мама, как мне показалось, виновато пожала плечами.
– Ну что ты, мамочка! Это же и ваш с папой праздник тоже! У вас, между прочим, двадцать один год назад второй сын родился. Зовите, кого хотите. Кстати, мои друзья сегодня не смогут прийти, я пообещал завтра угостить их пивом в баре. Мне же уже можно, – гордо сказал я.
– Только, чур, не напиваться! – мама напустила на себя серьезный вид, тряся указательным пальцем в воздухе, но потом снисходительно улыбнулась. – А то знаю я вас… Вон, Ричард тоже с друзьями-подружками в баре сидел. Так душевно отметили, что его потом в дом заносили под его же крики о том, что еще не утро и у него еще остались деньги.
– Мам, ну ты же меня знаешь. Я взрослый, серьезный человек, не то, что некоторые.
Уклонившись от летящего в меня тапочка, я обогнул диван и прошел на кухню. За то, что стащил со стола аппетитный бутерброд, мне смачно прилетело по рукам, однако в следующую секунду гнев был сменен на милость и мне дали насладиться своей добычей, сославшись на сегодняшнюю вседозволенность в честь праздника.
Этот день Рождения начинал нравиться мне все больше и больше. Определенно, это было лучшее совершеннолетие в моих жизнях.
* * *
– Алекс, а это моя подруга, о которой я тебе говорила. Миссис МакКален.
В назначенный час я стоял около входной двери и принимал гостей, подарки и поздравления. В дом вошла высокая, с округлыми формами брюнетка с шапкой из кудрявых волос на голове.
– Можно просто Дженнифер. Привет, дорогая! – она расцеловала маму в обе щеки, после чего повернулась ко мне. – Ну, красавец! – прицокнула она. – Была б я помоложе лет на… кхм… несколько. С днем Рождения, Алекс! Лови подарок, – в руки мне легла небольшая коробочка, обернутая в упаковочную бумагу.
– Спасибо, – я начал разворачивать свой подарок и ахнул, когда увидел в коробке фирменные кроссовки, которые стоили ну просто до неприличия дорого. – Ого! Ричард, глянь на это! Спасибо Вам большое!
Брат подошел ко мне со спины, поэтому его лица я не видел. Да мне это было и не нужно, я и так знал, что там было: округлившиеся глаза, отвисшая челюсть и зависть на всю его смазливую физиономию.