- Кто знает, может быть, тебе удастся его образумить.
Затем отец вернулся на кухню и засунул в рот тостерный штрудель.
Когда в дверях появились плюшевые солдаты, Джули просто проигнорировала их, сложив оружие на операционный стол, как будто просто делала то, что должна была делать. Она понимала, что ее лучший шанс - сохранять спокойствие и не привлекать к себе внимания. Реагировать на них каким-либо образом - худшее, что она могла сделать.
Лидером группы был огромный плюшевый медведь, слишком большой, чтобы даже пролезть в дверной проем. Его глаза обшарили комнату, а затем остановились на Джули. Некоторое время он просто смотрел на нее, как будто она была чужой.
- Что здесь произошло? - спросил медвежонок.
Джули положила на стол еще несколько единиц оружия, прежде чем ответить. Она старалась не встречаться с ним взглядом, даже на секунду.
- Я нашла их здесь, - сказала Джули. - Все мертвы.
Ее электронный голос был безупречен. Услышав только ее голос, они никогда бы не заподозрили, что она человек. Но медведь все равно выглядел подозрительно. Он продолжал смотреть, словно ожидая, что она не выдержит и сломается.
- Мы собираем припасы только после того, как этаж будет очищен, - сказал медведь.
- Этаж чист, - сказала Джули.
- Я сам решу, когда этаж будет чист, - сказал медвежонок.
Он еще немного посмотрел на нее. Джули поняла, что он вовсе не подозревает, что она человек, а подозревает ее в том, что она непокорная, не выполняющая приказы.
- Просто подними все это наверх, - сказал медведь. - Сейчас же.
Затем он сказал своим солдатам:
- Выдвигайтесь.
Джули никогда не смотрела на лицо медведя. Она видела его массивную бурую фигуру только периферийным зрением. Она надеялась, что больше не столкнется с ним. Попасть в поле зрения офицера было бы самым быстрым способом покончить с обманом.
Когда она наконец осталась одна, то отступила назад и глубоко вздохнула. Она вышла из комнаты только после того, как затихли звуки маршевых шагов.
- Что у вас в заднице, леди? - спросил Поро у матери Джули.
Они находились в ее кабинете. Мать Джули хотела поговорить с чучелом, обсудить с ним его поведение. Как и предполагал отец, она собиралась попытаться образумить его. Но ей казалось глупым пытаться вести серьезный разговор с игрушкой.
- Я просто хочу с тобой поговорить, - сказала мать.
- Вы уверены, что не хотите подурачиться? - спросила панда, ласково поглаживая тельце матери. - Ваш муж вернется только через несколько часов, а мне так хочется немного пошалить.
Мать вздохнула и отстранилась от него.
- Да что с тобой такое? - закричала она.
- Я просто пытаюсь вас развеселить, леди, - сказал панда. - Не надо так переживать. У меня здесь даже нет подходящего оборудования. - он показал на свою пушистую промежность. - У меня сексуальное влечение, как у озабоченного подростка, но нет инструментов для работы. Что в этом такого?
- Вот об этом я и хочу с тобой поговорить, - сказала мать, садясь за стол. - Твое поведение. Я считаю его совершенно неподобающим.
Панда запрыгнула на стул напротив нее.
- Но я просто такой, какой я есть.
- Но я не хочу, чтобы ты вел себя непристойно рядом с моей дочерью, - сказала она. - Это отвратительно.
- Вам нужно быть проще, леди, - сказала панда. - Джули - умный ребенок. Она все понимает. Ей не нужно, чтобы вы подвергали цензуре все, что ее окружает.
- Мне не интересно слушать советы по воспитанию от проклятого чучела, - сказала она.
- Теперь вы просто предвзяты, - сказал Поро.
- Слушай, если ты не изменишь свое отношение, я от тебя избавлюсь, - сказала мать. - Это окончательно. Ты - игрушка десятилетней девочки. Ты должен начать вести себя соответственно.
Панда уставился в пространство. Казалось, он был зол. Разочарован. Его маленькие кулачки сжались. Такая реакция привела мать в замешательство.
Тогда Поро наконец сказал:
- Неужели вы думаете, что я хочу быть игрушкой десятилетней девочки?
Мать не знала, как реагировать на этот вопрос.
- А как бы тебе понравилось, если бы ты был просто игрушкой? - сказала панда. - Просто вещь для развлечения ребенка. Никаких прав. Никакого уважения. Просто кусок собственности, который в конце концов выбросят, когда ребенок вырастет и ему надоест с тобой возиться.
Мать Джули на мгновение замолчала.
Затем она пожала плечами.
- Я не знаю, что сказать. Тебя должны были запрограммировать по-другому. Тебя должны были запрограммировать так, чтобы тебе было все равно.