Гостиница называется «Мията», а фамилия хозяина - Омуро,- объяснил полицейский. Гости из Токио так понравились ему, что он вызвался проводить их до места.
Что, уже все выяснили? - удивилась служанка, увидев их. Уходя, они предупредили, что, может быть, за ночуют в гостинице, но сейчас ведь не было еще и двенадцати дня.
Да нет. Скажи-ка, есть у вас тут Ёсипо Омуро-сан?
Ёсино? Может, это моя бабушка?
Очень может быть.
По возрасту кузина Танэ вполне могла быть бабкой этой девушки. И значит, девушка была не служанка, а родственница хозяев.
У вас к бабушке дело?
Хотелось бы с ней поговорить.
Она в задних комнатах живет. А какое у вас к ней дело?
Это полиция из Токио. Позови-ка скорей хозяйку,- распорядился полицейский.
Девушка, сгорая от любопытства, побежала за хозяйкой. Та не заставила себя ждать.
- Наша бабушка что-нибудь натворила? - с испугом спросила хозяйка. Визит сыскных агентов в таком городке - событие, конечно, чрезвычайное.
Нет-нет, мы просто хотели бы у нее кое-что узнать, не волнуйтесь, пожалуйста,- успокоил ее Мунэсуэ.
Ну, слава богу. А что, очень важное дело, раз вы специально из Токио к ней приехали? - В голосе хозяйки все еще звучал испуг и настороженность.
Да нет, ничего особенного. Видите ли, в мэрии мы узнали, что ваша бабушка - двоюродная сестра Танэ Тании-сан,- сказал Мунэсуэ, внимательно следя за выражением лица хозяйки.
Но имя пе произвело на нее никакого впечатления.
- Бабушка немного глуховата, но, в общем, здорова,- сказала она, провожая посетителей в задние, жилые комнаты. Вежливый тон Мунэсуэ, кажется, помог ей справиться с испугом.
Ёсино нежилась на солнышке у себя в комнате, на коленях у нее лежала кошка. Она производила впечатление тихой, доброй старушки. В комнате было светло и чисто, видно было, что в семье о ней заботятся.
- Бабуля, к нам гости из Токио,- обратилась к Ёсино хозяйка, умолчав, впрочем, о том, что гости из полиции.
По всему было видно, что старая женщина доживает свои дни спокойно и счастливо. И полицейские вдруг подумали о том, как непохожа ее судьба на судьбу Танэ, с юных лет жившей среди чужих людей и погибшей ужасной смертью. Казалось бы, близкие люди, а такие разные судьбы…
- Из Токио? Ко мне? Да неужто в самом деле? - встрепенулась Ёсино.
Инспекторы представились и очень деликатно, боясь встревожить старуху, спросили ее о Танэ Накаяма.
А, О-Танэ-сан! Ну как же, как же! - обрадовалась старая женщина.
Значит, вы знаете О-Танэ-сан? - уточнил Мунэсуэ.
Как не знать, мы ведь росли вместе, как сестры. Вот только вестей от нее давно нет, как она, жива-здорова?
Ёсино не знала, что Танэ погибла, и Мунэсуэ подумал, что говорить ей об этом не стоит.
- Собственно, мы хотели у вас узнать: как получилось, что О-Танэ-сан уехала в Гумма? - спросий он.
Ох, О-Танэ была такая бедовая, все ей чего-то не хватало. Вот и решила уехать. Не то чтоб ей тут не нравилось, а просто хотелось на новое место.
Как она познакомилась со своим мужем, Сакудзо Накаямой?
Этого я точно не знаю. Пошла работать на фабрику в Тояма, там вроде и познакомилась.
А Накаяма-сан тоже работал на этой фабрике?
Работал, работал. Когда она закрутила с ним любовь, дядюшка с тетушкой рассердились - вспомнить страшно: как это, мол, неизвестно с кем, человек, мол, чужой… Ну, вот они и сбежали.
Сбежали?
Они еще не поженились, а уж глядь - ребеночек. Дядюшке с тетушкой как объяснить? Начнут спрашивать, от кого, какого роду-племени. Вот и убежала она с Нака-ямой - как была, тяжелая.
Вероятно, этот ребеночек стал впоследствии отцом или матерью Сидзуэ.
Стало быть, они поехали в Гумма и там поженились, так?
Поначалу родители рассердились, хотели наследства лишить, а как узнали, что у дочки ребеночек родился, внучонок все-таки их, небось простили. А выписалась она отсюда не сразу, как сбежала, года через два. Это теперь молодежи все нипочем, а тогда ведь какая храбрость нужна была…
Ёсино не знала, какой конец был уготован героине этой любовной истории. И в ее голосе сквозила зависть к двоюродной сестре, без оглядки побежавшей за своей любовью.
Вы сказали, что О-Танэ-сан давно не шлет вам вестей. А что, раньше она писала?
Писала иногда. Вспомнит - напишет.
А часто писала?
В последний раз письмецо пришло лет десять назад. А может, двадцать…- Ёсино задумалась, перебирая свою длинную, но, вероятно, не слишком богатую событиями жизнь.
О чем было то письмо?
Да как вам сказать. О том, как живет, точно-то ее помню о чем.
Письмо, наверное, не сохранилось? - спросил Мунэсуэ скорее для порядка. Как-никак, прошло не меньше десятка лет. А может быть, и много больше. Однако Ксино вопрос не удивил.
Может, и сохранилось. В комоде надо поискать, Я, как старая стала, все берегу, ничего не выбрасываю.
Так поищите, пожалуйста, очень вас просим.
Неужто будет прок от старой бумажки?
Будет обязательно. За этим мы и ехали.
Ну погодите, я сейчас.- Есино прогнала кошку и поднялась с неожиданной легкостью. Сидя, она производила впечатление сгорбленной, но оказалось, что годы
почти не согнули ее.- О-Син-тян, пособи-ка мне,- позвала Ёсино девушку. Та все это время слушала разговор, стоя за спиной у хозяйки и сгорая от любопытства.
Видимо, профессия гостей не только не отпугивала ее, а, напротив, дразнила воображение.
Давайте поищу,- отозвалась О-Син, очень довольная тем, что Ёсино своей просьбой как бы узаконила ее присутствие в комнате.