– Законы? Какой из ваших гребанных законов я нарушила сейчас?
– Ты обидела нашего друга, – сказал Кайдо, пнув камень. – Он сильно расстроен. Кому-то же надо за это отвечать?
Стало ясно, они говорили о Лойте. Неужели, он нажаловался им? Почему-то эта мысль рассмешила меня, но мой смех был истерическим.
– А знаете, братцы, – я прошлась взглядом по каждому из них. – Плевать я хотела на ваши законы. Для меня их вообще не существует. Так же, как и вас.
Будь моя воля, я бы вцепилась в ногу каждого из них. Оторвала и скормила бродячим псам.
– Взаимно, – хохотнул Кайдо. – Повторишь это на камеру? – после этого он достал небольшой аппарат и задержал его в руке на уровне глаз.
Признаюсь, от его штуковины исходило опасности больше, чем если бы на меня направили пистолет. Что эти болваны удумали?
– Понимаешь, наш друг сильно расстроен. Он так подавлен. Но! Мы знаем, как поднять ему настроение… Мы расстроим тебя. Все просто. Маур, где там твой пластырь? – спросил Олли не сводя с меня глаз, и моя голова вжалась в плечи.
– Тебе зачем?
– А ты дай и узнаешь.
Когда катушка оказалась в руках Олли, он оторвал приличный кусок и заклеил им мой рот, на что я возмущенно замычала.
– Зачем? – скептично спросил Кайдо.
– А это на случай, если она опять до смерти перепугается.
Я закатила глаза, а парни посмеялись над Олли.
– Чего ржете, как кони? Я не хочу, чтобы она снова меня обделала! Я продал приставку, чтобы купить те кроссовки, а эта дешевка, лишила меня их!
– Ыитин, – мыча, обозвалась я. – Уыдак.
Но это лишь то позабавило Олли.
– Что-что? – он приложил ладонь к уху. – Не слышу, буренка! Говори громче!
Психанув, я потянулась освободить свой рот, но Олли зажал мои руки за спиной. Впрочем, я даже не надеялась, что у меня получится уйти.
– Нет – нет, еще не время, – пропищал он, как трепетная мамочка. – Потерпи несколько минут и все закончиться. Обещаю. Ну а если ты ослушаешься… я сломаю тебе руку без возможности восстановления. Обещаю.
И почему находясь в таком ужасном положении, я не испытывала страха? Мне не было страшно, как следовало быть нормальному человеку, а ведь эти ублюдки могли быть убийцами. Уверена, они способны на подобное деяние, но вот только смертельной энергетикой от них явно не веяло. И пусть Олли не пах гладиолусами, но и не кровью. Дурнотой – вполне возможно.
– Давай, Маур, начинай, – приказал Кайдо, и «Тарзан» приблизился. – Близко не подходи, тебя не должно быть в кадре. Назад. Еще. Еще. Вот, отлично! Малышка, не забывай про улыбку, ты главная героиня, вообще-то. Давай, Маур. Лей.
Я округлила глаза. Что? Но потом мне пришлось их закрыть, потому что пахучая жидкость потекла по моем волосам, ресницам и ручьями покатилась по груди. Маур издал облегченный стон, словно вымочился на меня, но я понимала – он блефовал. Пенная жидкость была ледяная и пахла хмелем. В общем, мудак Маур помочился на меня пивом, что было крайне глупо. Но даже несмотря на их жестокое дурачество, глупее всего выглядела только я.
– Стоп! Снято! Отличная работа, парни.
Когда Олли, не прекращая смеяться, освободил мои руки, я оторвала пластырь ото рта и лениво похлопала в ладоши.
– Браво! – язвительно шипела я. – Ну что, довольны, бараны?
Олли наклонился ко мне максимально близко. Его лисья ухмылка вызывала тошноту. Глаза сверкали. Парень был собой невероятно доволен.
– Теперь все будут думать, что тебя обоссали как дворовую клумбу, – шептал он. – И ты спрашиваешь доволен ли я? Еще как.
Его кривая улыбка стала шире, а из горла стал вырываться прерывистый смех. Сначала я притворно отзеркалила его эмоцию, улыбалась и ехидно посмеивалась, а потом облизала пивные губы и улыбка резка сползла с моего лица.
– Мерзкий ублюдок.
– Да уже по барабану. Обзывайся, если хочешь, – отмахнувшись, продолжал лыбиться рыжий. Не сдержавшись, я плюнула в его нахальную морду. – Ах ты, сука! – выругался он, усердно натирая щеку.
А вот парни взялись за животы и залились истерическим смехом.
– Поверить не могу, у нее снова это получилось! – пел Маур. – Черт, я обожаю эту девчонку! Пожалуйста, давайте оставим ее себе!
Я видела, как раздувались ноздри Олли. Видела, как дрожали его скулы. А еще я видела руку, которая замахнулась на меня.
– Но-но-но, – послышался новый голос. – Я бы не стал этого делать.
Парни расступились, и тогда, через мутную пелену глаз, я разглядела Теда. Безупречного. Самоуверенного. И как ни в чем небывало, довольного.
– О, Росси пожаловал, – забыв про меня, Олли приподнялся на ноги. – Каким ветром тебя занесло?