– С ума сошел?! Это ведь угон!
Тед безразлично дернул плечом.
– Ну и что? Сейчас угон, минутой ранее – наезд, через несколько часов – «Отлично покатались!», а потом: «Спасибо, Тед!». Прекрасный план на вечер!
Я ушам своим не верила. Боже, я связалась с настоящим психопатом.
– Бегом в машину! – рявкнул Тед, уже определяя уровень комфортности водительского кресла. – Ммм, какие мягкие чехлы…
– Я не сделаю этого! Ты спятил!
Росси с психом захлопнул водительскую дверь и деловито втянул щеки.
– Как хочешь! Оставляю тебя с рукоблудом! Приятного вечера!
Повернув рычаг на коробки передач, Тед несколько раз поддал газу. Идиот даже умудрился включить магнитофон и из колонок заиграла: The Lovin' Spoonful – Do You Believe in Magic. Возмутившись такой наглостью, водитель-зомби схватил меня за ногу и злостно зарычал. Оставаться здесь было не меньшем безумием. Я передумала.
– Стой! – крикнула я Теду и запрыгнула в машину. Секунда, и она тронулась с места. – Не гони так, прошу! – все это время я пыталась справиться с болтающейся дверцей, которая обещала вознести нас к небесам.
Тед не думал останавливаться и нарочно выжимал педаль газа.
–У-у-у! – ликовал он, как глупый мальчишка, а потом поднес кулак ко рту и заговорил идиотским голосом: «Уважаемые пассажиры, с вами говорит капитан корабля – Теодор Росси. К большому сожалению, мы попали в зону турбулентности. Убедительная просьба пристегнуть ремни и не паниковать. А нет, впереди опасность. Паникуйте на здоровье».
– Мамочка! Останови эту чертову машину!
– Извини, Тати, но вряд ли она тебя услышала. Может, скажешь в рацию?
Едва справившись с дверью и, взглянув на дорогу, я лицезрела очередную неприятность – крутой поворот. Когда Тед вывернул руль, то я впечаталась в его плечо, нехило ударившись носом. Переносицу пронзило болью, но это мало меня волновало. Мы стремительно разгонялись.
– Да кто ты такой?! – истерила я, вцепившись в сиденье.
Брови Теда сошлись на переносице.
– Я - одинокий бродяга любви Казанова, вечный любовник и вечный злодей-сердцеед, - пропел он что-то невразумительное.
– Это на каком языке?!
– На языке любви… Держись крепче!
Следующий поворот, и мои лоб познакомился с бардачком.
– Ох, черт, Тати! – притворно огорчился он. – Я же сказал тебе держаться! Очень больно?
С горем, но у меня получилось стабилизироваться на месте. Мои волосы торчали в разный стороны, а макияж сместился на затылок.
– Если мы погибнем, я убью тебя, Росси! – грозилась я, глотая воздух. – Ты идиот! Кретин! Олух! Отморозок! Псих! Ненавижу тебя!
– Ты забыла добавить «дегенерат».
– Дегенерат! – я молниеносно исправила свою ошибку.
Тед нащупал мою левую руку и поднес ее к губам.
– Знаешь, Тат, если ты ужасно выглядишь, это еще не значит, что нужно себя так же вести, – Тед потянулся поцеловать мою руку, но я выдернула ее, на что он лишь усмехнулся. – У меня была собачка и ее звали Флаффи. Она постоянно тявкала и пыталась укусить. Ты похожа на нее.
Я поперхнулась его дерзостью. Меня трясло. Лихорадило. Мои пальцы рвали обивку сиденья. Но, я не собиралась сдаваться.
– Ах так? Тогда у меня был хомячок с приветом. Он падал на спину и не мог вернуться в обычное положение без чье-либо помощи, – тыльной стороной ладони, я вытерла остатки помады. – В конечном итоге, он сдох. Я вспомнила о нем только через несколько недель, когда его тельце уже превратилось в кучу дерьма кишащую червями. Так вот эта куча не сравниться с тем дерьмом, коем являешься ты!
Тед нахмурил лоб.
– Неудачное сравнение.
– Ох, ну прости, – мое дыхание сбилось. – Какой образец – такое и сравнение.
Услышав это, Росси целенаправленно наехал на яму, отчего мою макушку пронзило болью.
– Упс!
– Мерзкий ублюдок, – буркнула я, сморщившись в лице.
Тед занервничал, он то сжимал, то разжимал пальцы на руле, но пока я не догадывалась о причине его беспокойства.
– Тебе нужно дозреть, Тат. Ты используешь ругательства чаще, чем моргаешь. Ну ничего, займусь твои воспитанием, когда отделаемся от хвоста.
– Что? – изумившись, я посмотрела назад. Красно-синие огоньки сигнализировали об облаве и предвещали хорошую взбучку. – О боже, это полиция, Тед!
– Вижу. Я же не слепой.
– Это ты во всем виноват! Черт! Нас поймают! Посадят! И мне придется сидеть в камере с громилами-лесбиянками!
– Этого не будет, – спокойно уверил он. – У нас столько денег, что мы купим две такие машины и вопрос исчерпается сам по себе.