Клетка Асти.
25 августа 2002 года.
05:00
Мне никогда не хотелось повернуть время вспять. Зачем ворошит моменты прошлых дней, надеясь изменить свою жизнь в лучшую сторону? Она такая, какая есть и точка. Я стараюсь ни о чем не жалеть. Попросту забыть. Но память о его прикосновениях, поцелуях, о сумасшедших поступках и тихих вечерах – никто не сможет отобрать у меня.
Клетка Асти.
27 августа 2002 года.
10:34
Раньше я думала, что депрессия – это преувеличение, выдумка, что это всего лишь громкое слово, которыми привыкли бросаться несчастные люди. Но, это оказалось правдой. Еще одной горькой правдой, которая уничтожила меня. Меня уничтожил Тед. Как от ненужной игрушки, он оторвал от меня все конечности, вспорол брюшко, вынул набивку и выкинул в помойку.
Он уничтожил меня.
И единственное, что я должна понять: безутешная грусть никогда не была частью твоей жизни, но ты должна научиться с ней жить. Ничто не долговечно. Когда-нибудь, она тоже пройдет.
Глава#26.
Остров Сааремаа.
Комната Асти.
30 августа 2002 года.
– Так, сейчас же понимаешь свою задницу и шуруешь в магазин, – на этих словах Бригитта за ногу стащила меня с кровати. Болевой удар о пол напомнил мне о том, что я еще жива. – Мне нужно приготовить завтрак для Пауля. Купишь кашу и молоко. У тебя час времени, чтобы привести себя в порядок и стать похожей на человека. Твой мертвецкий вид пугает младшенького. Да что там говорить? Я сама с трудом рискнула к тебе прикоснутся.
Тяжело вздохнув, я медленно подняла на мамашу пустые глаза. Скрестив на груди руки, она вынуждающе дергала ногой. Я и забыла, как она выглядит. Ее лицо всегда было усыпано столькими морщинами?
– Что глазами хлопаешь, зомби? – рявкнула она. – Не бойся. От солнечного света не сгоришь. Тебе полезно будет прогуляться. Смотри, какая ты бледная. Просвечиваешься вся.
От его голоса мне становится муторно. От нее исходит зловонный запах дешевой парфюмерии, отчего голова начинает кружиться. К горлу подступает тошнота.
– Что с тобой, пугало? – она щелкает пальцами перед моим лицом. – Если ты не начнешь двигаться и больше есть, то уже через месяц сдохнешь.
Смерть? Мне не послышалось? Она сказала «сдохнешь»? Что ж, ты сама напросилась, милочка.
В ту же секунду меня выворачивает, и пушистые розовый тапочки Бригитты больше не выглядят так же симпатично. Но, должна признаться, что мне заметно полегчало. Пожалуй, я даже готова прогуляться в ее гребанный магазин. И не нужно так кричать. Лучше бы тщательнее выбирали себе обувь, чтобы не провоцировать меня на подобное. Господи, да хоть кто-нибудь может заткнуть рот этой истеричке?
Выйдя на улицу, я поняла как сильно скучала по солнцу. Его мне не хватало. Будто разучившись ходить, я еле-еле перебирала ватными ногами по неровной дороге. Все было непривычно.
Проскочив мимо дома Теедо, я даже не рискнула повернуться в его сторону. Пока еще не зажило. Еще болит. Так сильно, что сводит зубы. Я даже не знала где Теедо сейчас. Дома? Под следствием? На нарах? Впрочем, я не хотела об этом думать. Каждая мысль о нем была удушающей.
Однако жизнь продолжается и я должна жить, несмотря на то, что чувствую себя совершенно пустой. Ничто не вызывает у меня эмоций. Я даже не заметила, как добралась до магазина, как купила овсяные хлопья и молоко, как прошла половину обратной дороги, опустив голову, и как наткнулась на стену из троих парней. И пусть они натянули на свои головы капюшоны, а на лицо повязали банданы, я узнала их.
Кайдо, Маур и Олли.
Перегородив мне путь, один из них нагло выбил покупки из моих рук, отчего те покатились по асфальту. От меня не последовало реакции. Я лишь поджала губы и равнодушно дернула плечом, а потом наградила их едва уловимой улыбкой, что оказалось не так-то просто.
«И вам привет, засранцы, я тоже скучала», – мысленно поздоровалась я.
Предположительно Олли взял меня за запястье и повел за собой. Я даже не попыталась сопротивляться и вялой походкой пошагала за ним. Если они решили снова поиздеваться надо мной, то боюсь, что сильно разочаруются. Я ничего не чувствую, парни. Мне на все плевать. Напротив, мне даже стало интересно посмотреть на их удивленные лица, когда я не дам реакции ни на одну из выходок.
Мы шли так долго, что этот поход мне быстро наскучил.
– Долго еще? – спросила я, не скрывая своего недовольства. На удивление маски-шоу продолжали молчать, решив, что это произведет на меня пугающий эффект. Впрочем, это радовало, потому что слушать мерзкий голосок Олли мне совершенно не хотелось.