Парни завели меня на безлюдное место, а точнее на «Бездельницу» и поставили в центре импровизированного круга. Скрестив на груди руки, они прожигали меня злостным взглядом, но продолжали молчать, что было весьма странно. Что я уже умудрилась сделать, чтобы так их разозлить?
– Эй, ниндзя, так и будете стоять или объясните, зачем привели меня сюда? – каждого из них я одарила негодующим взглядом, но ответа не поступило. Статуи замерли в грозной позе и даже умудрялись не моргать. – Ау, вы что оглохли, олухи?
В следующие мгновение поступил удар в мне лицо. Невероятно грубый, но я смогла удержаться на ногах. Слишком подлый получился ответ, даже для трио.
– Где наши деньги? – прорычал нападавший. – Они у тебя?
Я не смогла расшифровать хриплый голос парня, поэтому мой собеседник до сих оставался для меня загадкой. Убрав кровь с разбитой губы, я истерично посмеялась.
– Какие еще деньги, мудила? Ты наркоты наелся?
Оскорбившись, он повторил удар, но на этот раз я повалилась на землю. В добавок к разбитой губе опухла еще и щека. Уверенность моментально покинула меня, и подлец заметил это.
Его холодные глаза горели триумфом. Опустившись на колени рядом со мной, парень добавил:
– Это тебе «привет» от Бруно. Помнишь такого?
А вот теперь шутки закончились. Сердце, которое ранее работало без особого энтузиазма, заколотилось с новой силой. Меня застряло, как тростинку. Потянувшись рукой к его лицу, я содрала бандану и тогда ужаснулась. Это был не Маур, не Олли и даже не Кайдо. Это был совершенно неизвестный мне парень, рот которого украшали устрашающие татуировки.
– Где твой петух? – рыкнул он, схватив меня за волосы. Затолок пронзило болью. – У него наши деньги? Отвечай, потаскуха!
– Я не понимаю о чем вы! – кричала я. – Я не знаю никакого Бруно!
Парень ударил меня под дых, а потом жестом руки пригласил остальных.
– У нас слишком мало времени, чтобы выслушивать твою ложь. У тебя последняя попытка или мы превратим тебя в мешок с переломанными костями. Поверь, Бруно это устроит. Так что советую тебе признаться и останешься цела. Что скажешь?
Я беспомощно открывала рот, словно рыба, выброшенная на берег – так сильно запаниковала.
Признание могло стоить мне жизни. И, я выбрала лгать.
– Клянусь, я не знаю где ваши деньги, – неуверенно прохрипела я. – Поверьте, я впервые слышу о Бруно.
Переглянувшись, парни вздохнули и начали поочередно наносить удары ногами. С каждой секундой они становились все отчаяние. Голова, руки, живот – все страдало под натиском их ботинок.
Мой хриплый вопль заставил их остановиться.
– Прекратите!
– Прости, но не могу, – искусственно сожалел татуированный. – Тебе просто не повезло. Мы нашли тебя первой. На твоем месте мог бы быть твой петушок. Не подскажешь, как нам найти его? – издевался он. – Признавайся, где он? Сбежал? Да? Впрочем, правильно сделал.
Согнувшись в позе эмбриона, я почувствовала его ботинок на своей голове. Он водил им по моим волосам, все больше вдавливая мое лицо в землю. Из глаз покатились слезу, но нет унижения, а потому что они снова напомнили мне про Теедо.
– Ты только посмотри, какая ты жалкая. Не удивительно, что он сбежал от тебя. Он бросил тебя. Таких как ты принято использовать. Пустышка.
Он будто бы знал, что давит на самое больное и увлеченно продолжал:
– А вот мы не уйдем. Мы не поступим, как он. Мы ведь не изверги, – он запнулся и удрал ботинок с моей головы. – Не уйдем, пока не выбьем из тебя признание, – после этих слов расправа продолжилась.
Я кричала. Громко кричала. До тех пор, пока меня не заглушил удар в живот. Казалось, что внутри меня разорвались все внутренности. Я судорожно глотала ртом воздух, чтобы не потерять сознание. Удары не прекращались. Три бугая превратили меня в игрушку для битья, но не понимали что все равно проигрывают, потому что боль от их ударов не была сравнима с той, которая жила внутри меня.
Я смотрела вдаль. Мое тело уже перестало реагировать, когда я увидела его. Тед появился из ниоткуда. Такой родной и, в то же время, необычайно чужой. Осознание, что он рядом, отобрало значительную часть страха.
«Тед?» – я мечтательно обвела его имя разбитыми губами.
Закрыв глаза, я зафиксировала его в своей памяти, решив, что это предсмертное видение, но когда он заговорил, мои легкие автоматически приняли обжигающий воздух. Он был здесь. По-настоящему.
– Тати? – он прошептал мое имя с невероятной болью в голосе. Он сжал кулаки. Все мышцы его лица затряслись, то ли от ярости, то ли от картины, которую ему пришлось лицезреть. – Тати, – повторил он и мое сердце сжалось в крохотный комок.