Похотливая извращенка.
Множество взглядов устремилось в нашу сторону, отчего я сделала шаг назад. Тед заметил это, и сразу же вцепился в мое запястье и сильно сжал.
– Всем приветик, – поздоровался он. – А вот и я.
Бородатый судья нахмурил брови.
– Вы опоздали, юноша.
Тед искусственно схватился за сердце.
– Прощу прощения, моя девушка слезно молила меня покормить бездомного котенка. Я не мог ей отказать, – после этих слов он зашвырнул мое туловищу в зал суда, где меня пронзило ненавистью завербованных присяжных. Они возненавидели «его девушку» с первых же секунд.
Долбанные фанатички.
Заняв место в зале, я скромно поджала ноги. Тед уселся рядом со своим адвокатом и по-дружески похлопал его по плечу. Росси вел себя расслабленно и максимально уверенно. Почему они позволяют ему подобное? Ни страха, ни капли сомнения, так мог вести себя только невиновный или же полностью лишенный чувств человек. Кто же он?
Судья открыл толстую папку документов и поправил огромные очки.
– Прежде чем начать заседание…
– Прощу прошения, – перебил его Тед, и мои щеки запылали. – Вы бы не могли говорить чуточку громче? Мое левое ухо повреждено, поэтому я могу вас не расслышать. Поймите, это может сказаться на моей защите. Очень надеюсь, на ваше понимание.
Мое горло сдавило. Что он творит?
Вскинув бровями, судья внимательно посмотрел на Теедо.
– Может вам еще медсестер позвать? – прогремел мужчина, отчего его мантия заколосилась.
– Ох, нет, это лишнее. Хотя, если есть желающие принести мне льда, я бы не отказался от помощи.
После этого все присяжные, включая старуху, подняли руки. Я же залилась краской и приложила ладонь ко лбу.
Боже, зачем я только участвую в этом цирке?
Остров Сааремаа.
Дорога домой.
29 мая 2004 года.
15:40
Заседание суда прошло успешно. По крайней мере для Теедо. Девушка, которой удалось вырваться из лап маньяка, не признала в Росси своего истязателя. Ну, или просто не хотела признавать. Мне даже показалось, что после оглашения оправдательного приговора, она была готова пригласить его на свидание. Безумие, знаю, но это факт.
К счастью, Тед вез меня домой, а с театром психопатов было покончено.
– Спасибо, Тати, – сказал Тед, смотря на дорогу. – Сегодня я чувствовал себя куда увереннее.
– Не прибедняйся, Росси. Еще немного, и ты был готов станцевать стриптиз перед этими голодными девицами. Растерянностью там и не пахло.
Тед дернул плечом.
– Я не виноват, что желанный.
Я схватилась за лицо руками.
– Бедняжка, гребанная природа создала тебя красавчиком. Так несправедливо с ее стороны… Может исправим это? – я нацелила на него когти.
– Перестань ревновать. Мне плевать на них. Единственная, кто мне нужна, почему-то не хочет меня. Ну, если только изуродовать.
– Я не нужна тебе. Тебе никто не нужен. Ты – эгоист и не способен любить. У тебя нет сердца и… Черт, я не хочу об этом говорить.
Моя стена рушилась. Маска безразличия плавилась на глазах.
– Тогда о чем хочешь? – спросил Тед. - О Лойте?
– Замолчи, – устало попросила я. – Оставшуюся часть пути я хочу провести в полной тишине. Это возможно?
– Как скажешь.
– Чудно.
Признаю, нет ничего сложнее чем молчать с человеком, к которому накопилось множество вопросов, сотни недосказанных фраз и тысячи непроизнесенных слов, но и говорить с ним – саморазрушение. Ты слышишь его голос, наблюдаешь за движением губ, любуешься ямочками на щеках, но неверие съедает тебя, как и понимание, что ваш диалог когда-нибудь закончится.
Сегодня я поняла, что никогда не отпускала Теда. Он всегда жил во мне и разрушал изнутри. Когда я с ним, то чувствую себя живой, но стоит сделать шаг в сторону, как моя душа крошится на мелкие кусочки. И если Теедо удается избегать наказание, то я свое уже получила.
Мы промолчали всю оставшуюся дорогу. Эта тишина была напряженной и даже грустной. Я не знала о чем он думал, но я думала только о нем. О нас.
Если наши дорожки разошлись, то зачем легли в параллель?
Остров Сааремаа.
Больница.
29 мая 2004 года.
20:09
– Тебе необязательно ночевать на работе, – сказал Тед, засунув руки в карманы. – Мой дом пустует. Останься там, я не потревожу тебя. Обещаю.
Закрыв дверь машины, я посмотрела на его отражение в окне.