Ольга, наконец, заметила хмурое начальство. Удивилась так, что сама себе не поверила — толкнула локтем Павла. Тот пару раз сморгнул, расплылся в радостной улыбке и вскочил, как и положено рядовому перед генералом. Это и привело Ольгу в чувство. Чувство было… хорошим, что немало удивило Раима. Помощница была ему рада, совершенно определенно — рада. И ни тени вины Ольга за собой не чувствовала.
— Будете обедать, господин Шенол? — спросил она спокойно. — Здесь неплохо кормят.
Пашка уже махнул рукой подзывая подавальщика и засуетился, добывая еще один стул. Свое место он уступил и лавэ решительно уселся за стол — неожиданно ему стало интересно: что за тип этот новый персонаж. А хотел просто забрать своих подчиненных в приказном порядке.
— Чистый прибор, — велела Ольга подскочившему половому. — Чистый, а не ополоснутый в тазу с грязной водой. Понял ли? — в голосе была требовательность платежеспособной и не слишком покладистой клиентки. — Вот это, — она указала на опустевшее блюдо из-под запеченного мяса, — повторить. Да с пылу с жару подай, а не чуть тепленьким! Сыру мягкого тонко нарезать, перца молотого и горячих лепешек. Еще свежей зелени и маслица в соуснике. Да ступку прихвати с пестиком. Живо!
— Господа не желают промочить горло? — залебезил официантик, стараясь прикрыть жирное пятно на переднике ладонью. — Только что откупорили бочонок свежего бирса.
— Пусть принесет на пробу, — неожиданно подсказал Мит. Ну не хотелось парнишке, чтобы такому важному господину не понравилось.
Бирс оказался вполне приятным напитком — слабенький сидр из какого-то фрукта. Стоило взять на заметку. Ольга достала из кармана памятную самописную бумагу, подаренную лавэ для записей с голоса, и прошептала: бирс, вкусный напиток. Шептала по-нрекдольски — русского алфавита чертово колдунство не ведало.
Евгений Семенович наблюдал явление «благородия» с некоторой опаской — тот явно неспроста нарисовался. По душу новой знакомой он заявился, ей-ей. Как бы добрейшая Оля не пострадала. Насмотрелся старый Кобзарь на всякое начальство, но таких, золотом шитых и генералистых, в его «коллекции» не было. А этот — ну чисто белогвардеец при чинах. Не выветрилась еще классовая неприязнь к сытым и благополучным, хоть стар он уже и перестройку, так ее наперекосяк, пережил. Потому и беспокоился за Олю и пацана, готовился принимать недовольство барина на себя, если что. Сильно беспокоился и не знал (да откуда бы?), что вот сию секунду снискал первую симпатию у самого́ попечителя наездников.
— Я вам сейчас всех представлю… — Заговорила Оля немного суетливо, желая сгладить неловкость первой встречи.
— Не стоит, госпожа Ольга, я в курсе, — перебил лавэ. Он рассчитал правильно — Ольга, да и Павел, намек поняли как надо. Помощница чертыхнулась и уточнила мысленно — с какого именно момента Раим Шпиёнович за ними следит? Чуть кивнула, приняв мысленную картинку встречи с Серафимой. Ну и ладно, значит, все самое важное видел — объяснять не придется.
Со всем возможным пиететом подали заказ. Корчмарь, официант и вышибала затаили дыхание — станет златокительный кушать или нет? Это ж какой прибыток репутации, если станет!
Стал!
Седая женщина в мрачном платье самолично искрошила немного зелени, растерла ее в ступке, сыпнула дорогущего перца и соли, капнула масла, и, как ни странно — кисленького бирса. Вынула из толстенькой лепешки середку, начинила этой смесью, прикрыла сверху сыром и подала господину.
— Мясо пресноватое. Так будет вкуснее.
Тот спокойно взял и принялся за еду.
Честная Ольгина компания деликатно выжидала, когда незваный гость утолит первый голод. Переговаривались едва слышно. Все больше Оля, Сима и Евгений. Дамы деликатно выспрашивали, какого барахла, из срочного, земелюшке раздобыть надобно, а земелюшка фыркал ёжиком — не девка красная, приданое ему собирать. Да и так понятно, что ничего у него нет, только что на нем да кузнечная справа — махонький горн, пара молотов с клещами, да наковальня. С тем и в кабалу попал. Отличное приданое, на Ольгин взгляд, просто отличное!
— Что-то случилось, господин лавэ? — Спросила Ольга, решив, что с показной вежливостью можно заканчивать — мясо на блюде уполовинилось. Она измучилась, гадая, что могло сподвигнуть начальство на такой странный поступок. Даже если случилось самое, на ее взгляд, страшное — несвоевременное и внезапное возвращение наездников, то непонятно, почему шеф так долго таскался за ними по базару.