— Буду, но не сегодня.
— Так занятия и не сегодня, завтра начинаются, — обрадовался он. — Точно придешь?
— Точно. Извини, сильно тороплюсь. Проблемы.
Я рванул вниз, к машине, хоть и понимал, что появлюсь там куда раньше Олега.
Глава 7
Олег подошел минут через пять и спросил, что случилось. Я рассказал сразу, как мы сели в машину и я поставил защиту от прослушивания. Олег от смеха чуть грудью на руль не лег.
— Ой, не могу, Илюш. А Песец тебе не сказал, что ты делать будешь, когда навык сработает?
«В модулях это тоже будет, пусть твой дядя не переживает», — обиделся Песец
— Ты поосторожней, а то мы так до Горинска не доедем.
Поскольку Олег остановить смех не мог, то направил машину к обочине и там уж дал себе волю.
— Ой, не могу. Как представлю эту картину, когда охотницы внезапно становятся дичью, а в конце всех ждет облом.
Он аж сложился от смеха.
«Соблазнение не обязательно должно заканчиваться постелью, — пробурчал Песец. — Да, там навыки специфические, поэтому я подумал, что они тебе не нужны, но сейчас они дадут контроль за эмоциями».
— Слушай, — сквозь смех выдавил из себя Олег, — а на Живетьеву оно подействует? Влюбленная женщина, то-се. Глядишь, и поменяет относительно тебя планы.
Влюбленная Живетьева у любого нормального человека должна была вызывать ужас, и я не оказался исключением.
— Паук она, а не женщина, к тому же старый. Песец говорит, что эти навыки дадут нужный контроль за эмоциями.
— Паучиха тогда. — Олег вытер выступившие от смеха слезы. — Извини, Илюш, это все так неожиданно оказалось, что я не удержался. Решение уж очень неочевидное. Но хорошее. Знания-то передашь?
Он поиграл бровями, намекая, что и сам не прочь такое использовать.
«А вот фигушки, — злорадно проворчал Песец. — Там маркировка модуля как чисто ментального. То есть сам будешь пользоваться на уровне инстинктов, а другому не передашь».
— Песец говорит, что передать не выйдет, потому что я сам не буду понимать, как работает.
«Именно».
— Обидно. Но не является причиной для отказа от поездки. Только сначала в Философский Камень надо завернуть. На карте у меня слезы, а там есть наличка, ее тратить нужно в первую очередь.
— Точно, мы же можем заехать к Зырянову и забрать деньги за куртку, — вспомнил я.
Куртка из крыльев бархатницы продалась на аукционе, о чем Зырянов сообщил по телефону. Иносказательно, конечно. Сумма должна была быть приличной, потому что с Дашей он деньги не передал, хотя мог. Конечно, на то могла быть другая причина: он не хотел, чтобы мы с ней встречались даже по делам, но она же ехала с Федей и под присмотром его отца. Но с Шишкиными Зырянов тоже не рискнул передать.
— Еду нужно взять, — спохватился я, потому что как раз в этот момент желудок дал о себе знать. Раньше он, придавленный грузом подслушанной информации, тихарился, делая вид, что может не работать хоть неделю, хоть две, но сейчас затребовал свое.
Так что сначала мы все же поехали в Философский Камень. Наскоро поели и забрали всю наличку на случай, если не пересечемся с Зыряновым в Горинске. Олег набрал в термос кофе, хотя и проворчал, что это варварство, а кофе надо пить сразу. А я навертел с собой бутербродов на случай, если возникнет желание перехватить что-нибудь по дороге.
Зырянова я набрал, когда мы были на полпути к Горинску и я пересел в пассажирское кресло из водительского.
— Григорий Савельевич, здравствуйте. Мы скоро в Горинске будем, можем заехать.
— Не доверяешь, значит, — мрачно ответил он.
— Почему не доверяю? — удивился я.
— Сам едешь, хотя я в конце недели завез бы.
— У нас в Горинске срочное дело, — пояснил я. — Если для вас столь принципиален вопрос доверия, можем к вам не заезжать вообще.
— Да нет, заезжайте. Заодно поговорим. Я в конторе буду допоздна.
Разговор получился довольно странный, но поскольку я был уверен, что Зырянов расскажет сам, в чем дело, то задумываться над странностями не стал. Да и не получилось бы, потому что совсем скоро после этого разговора мне позвонили. Номер был незнакомый, но я ответил.
— Илья, привет. Это Яна Мацийовская, если ты вдруг не узнал.
— Узнал, конечно, — покривил я душой, потому что без представления мог бы долго гадать: голос у Мацийовской был без выдающихся речевых особенностей. — А номер моего телефона у тебя откуда?