Спасатель с каштановыми волосами.
— Я Грей, — четко говорит он. — Ты меня слышишь? Сможешь назвать свое имя?
Глава 2
Делайла
— Делайла, — хриплю я, чувствуя, как пересохло в горле, а голос сорвался и стал скрипучим.
— Делайла, — повторяет за мной Грей. — Ты знаешь, где ты сейчас, Делайла?
— У… бассейна.
— Отлично, — он с энтузиазмом кивает, чем напоминает мне чересчур дружелюбного золотистого ретривера… либо у меня уже так мозги плавятся от внезапных приступов головокружения. — Можешь сказать мне, какое сегодня число?
Я называю дату, одновременно пытаясь убрать мокрые пряди волос, которые прилипли к вискам. — Можно воды? У меня горло…
— Пересохло, — заканчивает за меня Грей. — Ты можешь сесть?
Киваю и начинаю подниматься, шипя сквозь зубы от жгучей боли, которая прокатывается по всему телу.
— Молодец, молодец, медленно… вот так, — руки Грея мелькают где-то у меня за спиной, легкие, словно перышко. — Вдохни для меня.
Я делаю, как он просит, озадаченно разглядывая царапину на бедре. Пальцы ног непроизвольно сжимаются, когда я вижу розовую, порезанную кожу.
— Ты можешь сказать мне, что болит, Делайла?
Черт, болит, как сволочь…
— Делайла?
Медленно моргаю и поднимаю взгляд на него. — А?
— Тебе больно? — терпеливо переспрашивает Грей, в его глазах видна доброта, вокруг которых уже наметились первые морщинки… не то чтобы эти морщинки как-то умаляли его привлекательность. Черт возьми, он очень красив.
С красивыми зелеными глазами, обрамленными длинными ресницами, сильным носом и ярко выраженным изгибом верхней губы, который переходит в сочные губы, спасатель Грей легко мог бы сойти за модель. Его волосы шоколадного оттенка, как у меня, только без карамельных прядей, мягкие и немного взлохмаченные, челка живет своей жизнью —
— …она в шоке.
Я чувствую, как чьи-то нежные, но крепкие руки обхватывают мою грудную клетку прямо под грудью, а потом начинают поднимать меня, заставляя встать.
Мои ноги подкашиваются, когда я пытаюсь удержать равновесие. Я сильнее, чем хотелось бы, наваливаюсь на руки Грея, но это единственное, что мешает моим сухожилиям буквально орать от боли.
— Все нормально, все нормально, — бормочу себе под нос, пытаясь сосредоточиться на ощущении твердого пола под ногами.
— Опирайся на меня, — подсказывает Грей. — Вот так. Ты можешь идти? Один шаг за другим, Делайла.
Легче сказать, чем сделать, когда ноги как ватные, а каждый шаг левой ногой отзывается резкой болью в бедре.
— Мои… мои шлепки, — лепечу нервно. — Мое полотенце…
Рука, обвивающая меня, напрягается, вены выделяются. Грей замедляет шаги, подстраиваясь под мой ритм, и останавливается рядом с моими ярко-розовыми шлепками.
— Ты сможешь их надеть? — спрашивает он, вглядываясь мне в лицо. — Медленно… медленно…
Чувствуя себя как в замедленной съемке, я с трудом двигаю правую ногу по поверхности шлепка, пока пластиковая перемычка не оказывается между первым и вторым пальцем. Левой ногой двигать больно, но хотя бы порез теперь только тупо ноет, как тихий стук: тук, тук, тук.
Грей убирает руку с моего бока, чтобы перекинуть полотенце через плечо, а потом снова возвращается к крепкому хвату.
— Думаешь, дойдешь до медпункта? Или боль слишком сильная, чтобы идти?
— Я дойду, — выдыхаю я, опираясь на его тело, которое буквально идет позади меня, и используя свою упрямость, чтобы сделать шаг вперед. Потом еще один и еще.
Он ведет меня мимо общего душа — просто супер, там полно людей. Я опускаю голову, стараясь не встретиться с ними взглядами. Но все равно чувствую их любопытные взгляды, прожигающие меня насквозь, пока я ковыляю рядом со спасателем, который крепко держит меня… Да уж, как они могут не понять, что Грей — спасатель? Серебристый свисток на шее и ярко-желтая футболка с огромными белыми буквами СПАСАТЕЛЬ прямо на груди уж точно не дадут ему слиться с толпой.
Вместо того чтобы повернуть в туннель к раздевалкам, Грей ведет меня по коридору к, слава богу, пустой стойке регистрации.
Меня пробирает дрожь, скорее всего из-за смеси шока и того, что на мне до сих пор мокрый купальник, и мне нечем прикрыться. Грей открывает невзрачную деревянную дверь и помогает мне войти внутрь.
Чувствую себя максимально странно — стою полуголая, всего лишь в купальнике, в незнакомом медицинском кабинете, а солнечный июньский свет льется в окно. И еще более странно стоять тут, мокрая насквозь, когда привлекательный незнакомец быстро убирает руку и начинает разматывать гигиеническую бумагу, укрывая ею медицинский стол.