— А эти птицы? — Рейт с сомнением наблюдал за приближением стаи. — Ведь в этом случае такое оружие наверняка не помогает.
— И я такого же мнения, — согласился Кауш, — мы никогда не применяли против них подобный способ. В этом случае мы не делаем абсолютно ничего.
Птицы проплыли над их головами. Кауш пустил животных переменным галопом. Птицы бросали вниз камни один за другим, и они шлепались на дорогу за повозкой.
— Нужно учитывать, что птицы могут рассчитать позицию только неподвижной цели. В этом же случае их меткость становится для них роковой.
Все камни были уже сброшены. С разочарованным карканьем птицы полетели обратно в горы.
— Можно с большой долей вероятности предположить, что они вернутся со следующей порцией камней, — пообещал Кауш. — Вы заметили, что дорога на метр возвышается над окружающим ее болотом? Это на протяжении столетий сделали сами птицы. Они опасны только в том случае, если человек остановится и начнет за ними наблюдать.
Повозки поехали через лес с коричневыми, словно воск, деревьями. Лес кишел маленькими белыми шариками — существами, напоминающими одновременно пауков и обезьян и прыгающими с ветки на ветку; они издавали хриплые вопли, забрасывая путешественников маленькими ветками. Дальше километров тридцать они ехали по авнине, на которой повсюду валялись огромные ярко-желтые обломки туфовых скал. Они подъехали к двум старым вулканам с отвесными склонами; там же стоял старый обветрившийся замок. Кауш объяснил, что раньше здесь находилась резиденция тайной секты. Сейчас же там было жилище гоулов.
— Днем их никогда не видно, но по ночам они спускаются вниз и шныряют по окраинам Урманка. Иногда танги отлавливают этих пожирателей трупов и показывают их на ярмарках.
Дорога шла между горами. Показался Урманк: неряшливые пригороды с высокими узкими домами из черного старого дерева, коричневых кирпичей и камней. Каменная набережная окружала городской портовый район, где на якоре стояли, покачиваясь полдесятка кораблей. За набережной находилась рыночная площадь с базаром, которому развевающиеся оранжевые и зеленые флаги придавали праздничный вид. Длинная стена из рассыпающихся кирпичей окружала базар. Скопление за ней грязных хижин указывало на то, что там живут отверженные жители города.
— Посмотри туда — Урманк! — крикнул Кауш. — Город тангов. Они не обращают внимания на то, кто к ним приезжает; главное, что посетители покидают город с меньшим количество секвинов, чем у них было до прибытия.
— Придется мне их разочаровать, — заявил Рейт. — Я надеюсь тем или иным способом заработать здесь секвины.
Кауш одарил его удивленным взглядом прищуренных глаз.
— Вы рассчитываете получить секвины у тангов? Если вы обладаете такими удивительными способностями, дайте мне, пожалуйста, возможность тоже принять в этом участие. Танги регулярно нас обманывают, так что это могло бы послужить хорошей местью. О, я говорю тебе, в Урманке надо держать ухо востро!
— Почему же вы с ними торгуете, если они обводят вас вокруг пальца?
— Это звучит абсурдно, — согласился Кауш. — В конце концов, мы можем построить корабль и отправиться на нем в Хедайю, к Зеленым Горам или в Коад. Но мы странный народ. Нам нравится приезжать в Урманк, где живут нечестные танги. Посмотрите туда. Вы видите там огороженную матерчатой коричневой и оранжевой стеной территорию? Там проводятся всевозможные азартные игры, в которых посетители теряют значительно больше, чем выигрывают. Урманк служит для Зсафатры пробным камнем; мы каждый раз надеемся перехитрить тангов.
— Надеюсь, что наши объединенные усилия возымеют успех, — предположил Рейт. — Во всяком случае, я могу бросить на весы новое мировоззрение.
Кауш равнодушно пожал плечами:
— Зсафатранцы с давних времен пытаются превзойти тангов. Они обрабатывают нас по одной и той же известной схеме. Сначала они заманивают нас возможностью быстрого выигрыша; если же мы потом ставим наши секвины на игру, полоса удачи проходит. Ну, а теперь нам надо немного освежиться. Гостиница «Счастливый моряк» до сих пор показывала себя с самой лучшей стороны. Так как вы мои сопровождающие, то гарантированы от того, что будете убиты с целью ограбления, захвачены или проданы в рабство. Но за своими деньгами вы должны следить сами. На это готовность тангов к компромиссам уже не распространяется.
Холл в гостинице «Счастливый моряк» был обставлен в таком стиле, какой Рейту видеть на Чае еще не приходилось. Угловатые деревянные стулья стояли у выкрашенных в белое кирпичных стен в ряд и чинно. В установленных в нишах стеклянных сосудах виднелись переливающиеся морские черви. Мажордом был одет в коричневый, застегивающийся спереди кафтан, черную шапку, черные туфли и черные перчатки без пальцев. Лицо его было вежливым, поведение предупредительным. Он предложил Рейту две находившихся друг против друга комнаты, в каждой из которых была кровать, ночная тумбочка и ночной светильник, включая свежее белье и мазь для ног. За это с него потребовали всего три секвина. Рейт, посчитав эту сумму весьма умеренной, сказал об этом Каушу.
— Да, — кивнул старик. — Три секвина это немного, но я вам предлагаю не пользоваться мазью для ног. Это новая услуга, которая не внушает мне доверия. Может, это просто мазь, которая ничему не помогает, и за которую просто берут дополнительную плату. А может быть и так, что от этой штуки появятся мозоли, а бальзам для их лечения стоит пять секвинов.