— Конечно, ведь вы, теперь, часть моей команды, — Генри кивнул.
Давайте кушать, — Даша стала накладывать еду. Все ели и хвалили ее, она сидела очень довольная и раскрасневшаяся.
— Ты очень хорошая кулинарка! — похвалил ее Генри.
— Я и хозяйка неплохая. У меня дома всегда будет полный порядок! — Даша посмотрела на Генри, — и еще я верная. Если полюблю, так на всю жизнь! Не то, что эта, Яна Торвард.
— Рано тебе об этом думать, — отец строго посмотрел на нее, — сначала закончи Университет, тебе всего шестнадцать лет!
— Я быстро повзрослею, — пообещала Даша, глядя на Генри, — а замуж можно выходить с шестнадцати лет.
— Спасибо, все было очень вкусно, давно я так не ел домашнюю еду, ты, Даша, просто кудесница, но мне пора, — Генри встал со стула.
— Никуда ты не поедешь, на ночь, глядя, — решительно преградила ему дорогу Даша, — ночь на дворе, дорога темная и опасная. Оставайся ночевать, папа, ну скажи ему.
— Да, Генри, оставайтесь, это действительно опасно.
— Тогда постелите мне во дворе, под навесом. Это будет так здорово, я давно так не спал.
— Хорошо, — Даша пошла стелить постель. Она быстро вернулась и сказала, — Я постелила и иду спать, вы тоже поздно не сидите.
Мужчины остались вдвоем. Генри посмотрел на отца Даши, и сказал — Я ее никогда не обижу, даю Вам слово.
— Мне этого достаточно Генри, но я теперь и сам не знаю, если Вы ей откажете, это так ее обидит.
— Я не откажу ей, но сделаю так, что ее честь и девственность не пострадают.
— Спасибо, теперь я буду спать спокойно. Давайте ложиться, завтра едем на шахту добывать оборудование.
Генри пошел под навес. Там уже кто-то лежал, накрывшись простыней. Он разделся и лег рядом. Из под простыни медленно появилось пунцовое лицо Даши.
— Привет, — низким грудным, с хрипотцой, голосом сказала она, глядя на него.
— Привет, — сказал Генри, повернувшись к ней.
— Я, вот, сама пришла, если ты скажешь сейчас зачем, я тебя ударю, обижусь и уйду, — предупредила она.
— Можно я тебя обниму? — Генри нежно прижал ее к своей груди, повернувшись на спину.
— Генри, я девственница, и хочу подарить ее тебе сейчас, — прошептала Даша, — мне так неловко, что ты обо мне думаешь? Наверное, что я доступная и легкомысленная? Сама еще днем ругалась и кричала, что я не такая, а тут, и дня не прошло, и сама пришла.
— Думаю, что ты очень смелая и храбрая, а еще очень чистая и наивная.
— Ты меня не осуждаешь?
— Я тобой горжусь, но сегодня у нас будут только обнимашки, и я тебя немного приласкаю. Делать из тебя женщину, я сегодня не буду.
— Почему? — Даша попыталась вырваться из объятий Генри, — я тебя так не привлекаю?
Генри взял ее руку и положил на свой пах.
— Ой, — вскрикнула Даша, — он такой, такой большой и твердый.
— Это, чтобы ты не говорила, что ты меня не возбуждаешь, — засмеялся Генри.
— Вижу, что возбуждаю, тогда что? Другие бы не стали даже думать, наверное, и я уже, как полчаса, была бы женщиной.
— Я — не другие. Для меня важны чувства девушки. Сегодня ты полна эмоций и благодарности ко мне. И готова на все. Но наступит завтра, гормоны схлынут, не пожалеешь ли ты об этой слабости и порыве? Поэтому, я сделаю тебя женщиной, но, только, через неделю, если ты не передумаешь. А сейчас, давай я тебе покажу, что может испытать девушка, оставшись при этом девственницей. Хочешь?
— Хочу, я зря, что ли пришла! — решительно сказа Даша, и неумело впилась губами в губы Генри.
За углом облегченно выдохнул ее отец.
Утром, когда Генри проснулся, Даши не было рядом. Но из кухни доносилось ее пение и звон посуды. Генри потянулся, встал и пошел умываться во двор. Там на скамейке сидел отец Даши и на лице его была счастливая улыбка.
— Доброе утро, — поздоровался Генри.
— Оно действительно доброе, — Мастер пожал руку Генри, — она поет. Она не пела два года, со дня смерти мамы, а сейчас поет. Спасибо Вам, Хозяин.
— За что?
— За то, что она поет, за то, что она снова счастлива, за то, что она осталась девственницей, за то, что сдержали свое слово.
— Но через неделю, я ей обещал сделать ее женщиной, если она не передумает.
— Делайте, я вчера подслушивал и подсматривал за вами, хотя она так кричала и стонала, что было слышно, неверное, на главной трассе. Может она и права, быть Вашей любимой женщиной это хороший вариант. Только не обижайте ее, пожалуйста.
— Никогда, — сказал твердо Генри.
— Мои мужчины, идите завтракать. — весело позвала с кухни Даша.