— А остальные?
— А остальных принесли такие же девки, как и вы, которых этот кобель обрюхатил! Если хотите, можете мне помочь с ними нянчиться, бесплатно, конечно. Зато сможете видеть Генри каждый день, а он может и вам тоже ребенка заделать! — Даша перешла в наступление.
— Нет, большое спасибо, нам пора, мы торопимся и бежим, — Через минуту возле Генри и Даши никого не было.
— Дашенька, ты превзошла саму себя, — Генри со смехом обнял и поцеловал Дашу, — это было неподражаемо!
— Зато твой кобелизм неистребим, — со смехом ответила Даша, — идем к кассе, ты не забыл, у нас сегодня брачная ночь!
После ужина, Даша встала изо стола, убрала и помыла посуду, а потом вышла на улицу, где сидели Генри и ее отец.
— Муж мой, хватит болтать, — сказала она Генри, — я жду тебя в спальне. После чего повернулась и, покачивая бедрами, пошла в комнату.
— Мне пора, — улыбнувшись отцу Даши, встал Генри.
— Будь с ней по нежнее, она девственница, — попросил отец Генри.
— Не беспокойтесь, не первый раз. Ой, чего-то не то я сказал, — смутился новоиспеченный жених.
— Это, как раз тот случай, когда опыт полезен, — приободрил его отец, — Давай, с Богом, она ждет.
Когда Генри вошел в спальню Даши, она уже лежала, накрывшись простыней до шеи. Он стал раздеваться, потом лег рядом с ней.
— Стесняешься? — целуя ее в ушко, спросил он.
— Да, — прошептала она.
— Боишься?
— Да.
— Не бойся, все будет хорошо и не больно, — и он стал целовать ее губы.
Утром, Даши снова не оказалось в постели, но на простыне осталось красное пятно. Генри вскочил, оделся и вышел во двор. На кухне гремела посуда и слышалась песня Даши. Он заглянул в кухню. Даша хлопотала над кастрюлей, ее волосы, которые всегда были распущены, теперь были собраны в кок, как у всех замужних женщин на Тартаре.
Генри обнял ее со спины, — Все хорошо родная, ничего не болит?
Даша развернулась к нему и тоже его обняла, — все было очень хорошо и ни капельки не больно, чего девчонки пугали все время.
На следующее утро Генри и отец Даши начали бурение, на подготовленной заранее площадке на вершине холма. Сначала работа шла быстро но через десять метров, характер породы резко изменился. Плотность ее все время возрастала, а потом пошел вообще гранит.
— Ничего не понимаю, — сказал старый мастер, — первый раз такое вижу. Там, внизу, я бурил артезианскую скважину, тридцать метров шла глина, а потом вода появилась. А тут десять метров, и сразу гранит. Вот почему тут и деревья плохо растут.
— Это яйцо уплотняет породу, — ответил задумчиво Генри, — Матвей Петрович, нам может не хватить тех головок для гранита, которые мы взяли. Нужно еще докупить.
— Хорошо, а пока давайте работать, — и бурильщик снова запустил установку. Так они работали всю неделю с утра до вечера, и прошли всего сорок метров. После работы они, отдыхали, все втроем, собирая созревающие персики. Генри предложил, учитывая, что покупателей было немного, отдать часть персиков в сиротский приют. Даша уже возила несколько ящиков туда пару раз, и была очень довольна, тем, что детки ее ждали и радовались.
Бурильщики не расстраивались, тем, что порода такая плотная, так как график пока соблюдался. Даша готовила им вкуснейшие завтраки, обеды и ужины, и, одновременно, продавала персики.
Однажды ближе к обеду, во двор въехала машина, из которой вышла девушка с письмом в руке. Даша вышла к ней и просила,
— Вы хотите приобрести персики?
— Нет, спасибо, могу я видеть Прим-Мастера Генри Валента?
— А Вы кто?
— Я, Яна Торвард, на адрес Прим-Мастера в городе, пришло письмо, мне нужно его ему передать.
— Я слышала о Вас. А как Вы его получили?
— Я живу там, с дочкой. А почему Вы спрашиваете? Вы, вообще, кто? Мне нужен Генри.
— Для кого-то, Генри, а для остальных Прим-Мастер. Вообще-то, я его жена, а вот Вы, почему там живете? И Ваша дочка от Генри? Он про нее, ничего не говорил.
— Нет, моя дочка не от Генри, хотя я бы очень этого хотела. Я бывшая девушка Генри и подружка его сестры Раи. Он разрешил мне жить с дочкой в его доме, так как, мне больше негде. И помогает, по старой памяти. Так где, я его могу найти, мне нужно возвращаться и кормить ребенка.
— Как же ты могла променять Генри на кого-то? — в упор спросила Даша.
— Это самая большая моя ошибка в жизни, — вздохнула Яна, — и за нее буду расплачиваться всю жизнь.
— Генри с папой работают там на холме. Идем, я тебя провожу, — и Даша повела Яну на площадку. По дороге она ее спросила,
— А как вы расстались с Генри? И от кого твой дочка?