Напрасно в этой глуши, мы надеялись найти мотель: не встретилось даже ни одной деревни, ни хуторка, ни самой затрапезной заправки, что обычно показывают в фильмах о Диком Запад. Наконец, за перекрестком, где наше шоссе сливалось с другим, более оживленным, и где были видны домики местных фермеров, мы заметили вывеску придорожной гостиницы, за ней еще одну. От усталости не было желания торговаться, не пошел во второй мотель неподалеку сравнивать условия и цены. Сразу оплатил кредиткой счет. После администраторской я остановился на пороге номера и наблюдал за привычной картиной: синяя бутыль уже извлечена из сумки, а Олег наливает себе 70 грамм. - Не желаешь освежиться? – спросил он. И не медля ни секунды, выпил. После этого сразу повеселел, заявил, что разгружать остальные вещи не может, поскольку у него болит спина. Я ответил: «Да на тебе еще можно бревна возить!» Но он уже ушел в туалет.
НА ГРАНИЦЕ С ТЕХАСОМ Остаток долгого дня мы провели в монотонной езде по хайвэю № 180, разве что поговорили о Белых песках и Карлсбадских пещерах, Олег не любил бывать в Национальных парках, там слишком много причесанного, а ему по душе природный хаос. Вечерело. Нам еще предстояло проехать 80 миль, чтобы добраться до Эль-Пасо. Это тот город, где проходит мексиканская граница, через которую мы собирались переходить на следующий день. Солнце висело низко над горизонтом, и мы, как обычно, поменялись местами. Олег вел машину минут 20, и после этого, когда стало совсем темно, предложил покурить. Он съехал на обочину, остановился, мы вышли и сошли с дороги в степь, поросшую редким колючим кустарником, в этой степи пока не посмотришь вверх на небо не чувствуешь простора. Под ногами шуршали мелкие камни, кое-где покрытые сухой травой. Было это где-то на границе Нью-Мексико и Техаса. Тишина. Степь. Звездное небо. Становилось прохладно. Мы стояли и курили, а где-то рядом проходила граница с Техасом. Ничего особенного, и в то же время удивительно, поскольку никогда даже не мечтали, что окажемся здесь. Я вспомнил былое, ко мне пришли думы. Удивительные перемены преподносит жизнь, если не сидеть, а пытаться что-то изменить. Потом спросил Олега: - Помнишь, ведь тогда, лет 25 назад и даже вообразить было трудно, что мы сможем забраться в такую даль, в техасские степи, будем стоять и курить под звездами, и наслаждаться красотой. - Да, помню.- ответил он. – Наверно, в это же самое время, но где-нибудь в Москве в каком-нибудь кафе «Подъезд 777», мы пили кавказский портвейн и мечтали, но тогда мечтали только о том, чтобы уехать. – Он немного помолчал, затем добавил: - Уехать может быть – в Новую Зеландию, на край света, чтобы никогда не вернуться. Чтобы даже не возникало соблазна приехать обратно в совдепию, как у Бунина. А может в Канаду, в Южную Африку? - Это Куприн вернулся на родину умирать. Впрочем не важно, - ответил я. - Об Америке почему-то даже и не задумывались,- продолжал Олег,- настолько она в те глухие годы была для нас недосягаема и далека. Даже в самой смелой, дикой фантазии не могла привидеться эта бескрайняя серая степь, кусты и колючки, пустое шоссе и звездное небо. Солнце скрылось за горизонтом, стремительно холодало. По дороге прошумели два трака. И опять тишина и звезды.