Мы решили переночевать в избушке около устья, лодку пришвартовали к трехметровой высоты припаю, забив якорь в ледяную расщелину. Шел отлив, и только тогда, когда лед плотно осел, мы ушли на отдых в избу…
Четвертого июня с ходу, чтобы не упустить воду, «забежали» в устье реки Мегра. Лавируя между льдинами, поплыли вверх и через пять минут за крутым поворотом реки увидели стоящие на якорях карбасы, а затем и поселок. Мы пополнили запас бензина (канистру автола везем с собой), а в магазине закупили продукты.
У мегринских поморов нас заинтересовала уда — приспособление для ловли камбалы. Мегринская уда — это метровой длины металлический прут в мизинец толщиной с привязанными к равномерно просверленным в нем отверстиям поводками с крючками. Прут опускается на дно на специальной подвеске. На стоящий на двух якорях карбас две рыбачки брали четыре уды и опускали их на морское дно. Пока на одну уду наживляются кусочки морских червей, с другой уже снимается камбала. При нас на берег сошла женщина с тазом камбалы (штук сто), наловленной за четыре часа. Простая и эффективная снасть, своеобразная «помесь донки и продольника».
После захода в Мегру погода стала портиться. От горизонта наползли низкие лохматые тучи, нас окутала мгла. На песчаной косе, закрывшей от моря устьевую излучину, есть избушка. В ней и укрылись. Евгений занялся мотором, а я вскарабкался на крутой правобережный бугор, чтобы осмотреть льды в сторону Майды. Возвращался к товарищу расстроенным: усиливающийся сиверко наглухо закрыл щель. Льды сошлись, и мы оказались в ловушке.
Неприятность оказалась не единственной. Во время отлива стремительно выходящий из реки лед оторвал припай, на который мы вытащили лодку. Находящийся на льдине Евгений с трудом столкнул груженую лодку в воду и запустил «Москву», но в тот же момент обнаружил, что сорвана шпонка. А стремительное течение уже несло льды и лодку в море. Хорошо, что перед плаванием мы позаботились о крупном якоре и длинной прочной капроновой веревке.
Став на якорь и отталкивая веслом наплывающие льдины, товарищ умудрился быстро заменить шпонку прямо в лодке. Взревел мотор, и «казанка» была отогнана в безопасное ото льда место.
Вечером к нам зашел местный житель. За ужином, как всегда, разговорились.
— Рыбы у нас хватает. В реке семга, кумжа, сиг, хариус, щука, камбала, сорога, окунь, налим, ерш. В устьевую часть заходит и навага. А вот год этот необычный. Ледовая обстановка тяжелая. Не можем заняться привычным прибрежным ловом семги — вмиг ропаки сети сорвут.
И по Мегре, и по Майде местные жители поднимаются на лодках до верховьев и озер. Там неплохая охота и рыбалка.
Путь к Майде и далее вокруг мыса Воронов оказался нелегким. Открывшаяся на отливе неширокая дорога вся в льдинах, а тут еще километровые припаи. Но удалось благополучно пробиться через все препятствия и проскочить в пролив Моржовская салма.
У мыса Воронов окончился Зимний берег. Впереди, до устья Мезени, — Абрамовский, о котором поморы отзываются как о «суровом и пустом», так как вдоль него плохо ловится рыба. И, действительно, мы увидели мрачные, однообразные берега, высоченные обрывы в многометровых снежных застругах. Избушек совсем мало.
Плыть вдоль Абрамовского берега лучше с приливом, то есть с попутной водой. С началом отлива, когда оставленная у берега лодка быстро обсыхает, можно останавливаться на длительный отдых.
Дневали сегодня в избушке на самой вершине обрыва. Карабкаясь к ней, долго мяли траншею в снегу. Наверху — голая тундра. Лишь вдоль ручейка проглядывается кромка невысокого леса. Дверь в избушке пришлось откапывать. Пока мы пилили и кололи плавник, в сорока шагах от нас кипели страсти — турухтаны воевали на току. Зато на взморье теперь поспокойнее. Морянки и черняти здесь гораздо меньше. Лишь в изобилии гагары.
О рыбалках в этом районе мы расспросили женщину из обслуживающего персонала маяка Воронов: