Долгое время считалось, что основателем парижских физиологий, которые замечательным образом схватывали дух времени, был Луи Адриан Юар (1813 – 1865)[109] – журналист, писатель, главный редактор «Шаривари». Его перу также принадлежит популярный в те годы очерк «Физиология фланера» (1841)[110]. На самом деле двум этим масштабным изданиям предшествовала не менее обширная картина современного Парижа и его нравов, запечатленная в 15-томном издании парижского издателя и книготорговца П. – Ф. Ладвоката (1791 – 1854) «Париж, или Книга ста одного»[111] (1831 – 1834). Авторами эссе были не только писатели (Ламартин, Гюго, Констан, Бальзак и др.), но и историки, члены Французской Академии и Академии наук (в частности, Ламартин, Кювье, Шарль Дюпен) и многие известные личности. В этом издании мы находим первую типологию парижского фланера «Фланер в Париже»[112], написанную анонимным автором-«фланером»[113].
Кроме того, в 1833 г. французский историк и неоправданно забытый литератор Анаис Базен (Анаис де Раку, 1797 – 1850), один из авторов «Книги ста одного» (эссе «Буржуа» и «Холера в Париже»), в двухтомном собрании очерков современных нравов «Безымянная эпоха, эскизы Парижа 1800 – 1833»[114] дает свою типологию фланера. «Под этим несколько торжественным названием автор дает на самом деле серию моральных, сатирических, остроумных, очень тонких и довольно точных зарисовок – результат своих наблюдений, когда он как фланер гуляет по Парижу»[115], – писал об этой книге Сент-Бёв в статье, посвященной Базену, где высоко оценивал автора как историка, литературного критика и наблюдательного нравоописателя, равно как и его удивительные интеллектуальные способности. Вполне возможно, что, отталкиваясь от этих трех текстов, представляющих фланера, а также пародируя другой популярный сборник современных нравов, где в качестве социальных «типов» фигурировали животные, – «Сцены частной и общественной жизни животных» (1840 – 1842)[116], Юар пришел к своей «Физиологии фланера», ставшей в те годы настоящим бестселлером (10 000 экземпляров).
Во всех текстах, представляющих этот новый социально-психологический тип парижанина, можно найти определенное типологическое родство; помимо описания собственных наблюдений и опыта фланирования авторы как будто вступают в перекличку друг с другом. Можно предположить, хотя тому и нет подтверждений, что одна или несколько этих типологий фланера могли оказаться в поле зрения и По, и Достоевского, поскольку оба владели французским языком и читали французские газеты и литературу. В любом случае разносторонний интерес к этой фигуре лишь подтверждает ее значимость для интересующего нас исторического периода.
Приведем, кратко резюмируя, основные типологические черты парижского фланера, сформулированные в наиболее показательных текстах А. Базена, представляющего аристократический тип фланера, и Л. Юара, нарисовавшего его демократизированную копию, – они и послужили отправной точкой для наших размышлений.
Согласно концепции Базена, Париж принадлежит не королю и не народу, который вечно чем-то занят. «Париж, вне всякого сомнения, принадлежит тому, кто откровенно наслаждается его непрестанно меняющимся видом, его тротуарами и мостовыми, местами гулянья и лавочками, величественными сооружениями и развлечениями»[117]. Фланер – единственный, истинный властитель Парижа. Он отличается от праздного буржуа или бродяги. Он живет в красивом районе Парижа, неподалеку от бульваров, в тихом, малонаселенном доме. Он любит комфорт: гравюры, книги, диван, кресло с откинутой спинкой, стульчик у камина, завтрак, газета. Непременно оппозиционная, чтобы быть в курсе всех неприятностей, которые могут подстерегать его на улице. Термометр, барометр в прихожей. Он не молод, это зрелый человек, который не гоняется за первой попавшейся юбкой, он все повидал, все испытал, он пресыщен. Фланировать по городу для него подлинное искусство. Он любит бродить по широким, величественным и тихим улицам Сен-Жерменского предместья. Он ходит вроде бы по одним и тем же местам, но он независим и свободен в своих перемещениях, ему важно, чтобы его всегда встречали в определенных местах, но никогда не могли найти. Он знает Париж лучше, чем префект полиции накануне выхода в отставку. Изучив жизнь улиц, он обрел глубокие познания в том, что именуют нравами. Он разбирается во всем. Он может многое вам рассказать, но он не болтлив, снисходителен, гуманен. Фланер не ищет известности, бежит от нее. Главное для него – свобода, которую он, как ему кажется, обрел, поскольку отказался от амбиций. Сам фланер и является для автора источником всей концептуальной зарисовки:
112
Le Flaneur à Paris, par un flaneur / Paris ou le Livre des Cent-et-un. T. 6. P. 95 – 110.
113
Следует отметить, что во французской прессе XIX века фланер был синонимом рассказчика, хроникера, литератора, поэта, от его имени публиковались многочисленные тексты; традиция эта была продолжена и в ХХ веке.