Нам противостоял противник опытный и сильный, как на земле, так и в воздухе. На южном фасе Курского выступа действовал 4-й германский воздушный флот генерала Рихтгофена, с которым мы уже сталкивались не раз, в том числе под Сталинградом, на Северном Кавказе. 4-й немецкий воздушный флот, понесший большие потери на Кубани, получил более чем достаточное материальное пополнение и к началу Курской битвы был усилен пятью бомбардировочными и одной истребительной группами, а также двумя группами пикирующих бомбардировщиков, переброшенных с запада.
С рассвета и до позднего вечера в небе кружились в карусели воздушных боев советские и немецкие самолеты, падали сбитые машины, часто били зенитки. А когда раскаленное июльское солнце уходило за горизонт и сгущались сумерки, поднимались легкие ночные бомбардировщики 2-й воздушной армии генерала С. А. Красовского. Их многократно подкрепляли летчики 17-й воздушной армии генерала В. Л. Судец. Они в тактическом взаимодействии с АДД били по скоплениям немецких войск, по ближним неприятельским аэродромам и переправам, железнодорожным станциям и коммуникациям противника.
Так было и в ночь, предшествовавшую контрудару советских войск под Прохоровкой. К сожалению, на южном фасе Курской дуги АДД не смогла обрушиться на врага всей своей мощью, так как большинство наших соединений по заданию Ставки действовали в интересах Брянского и Западного фронтов, начавших контрнаступление. Но и в этих условиях наши экипажи громили скопление неприятельских эшелонов на железнодорожном узле Белгород, нанесли удар по штабу немецкого танкового корпуса в поселке Болховец, били по колоннам фашистских танков, нацеленных на Прохоровку.
Противник пытался упредить нас и на рассвете основательно потеснил некоторые соединения 69-й армии, угрожая выйти вот фланг 5-й гвардейской танковой армии, развернувшейся для контрудара. Крупные силы немецкой авиации поддерживали продвижение фашистских танков и пехоты.
Беспримерное в истории встречное танковое сражение длилось несколько часов, а обстановка не прояснялась. Трудно было понять, в чью сторону склоняется чаша весов, кто на этот раз выйдет победителем. Не довольствуясь донесениями из армий и поступающей по радио оперативной информацией, Василевский неоднократно посылал в район танковой битвы воздушных разведчиков. Командующий 2-й воздушной армией генерал С. А. Кра-совский, стремясь облегчить положение наземных войск, поднял в тот день всю свою истребительную авиацию, успешно прикрывшую наши войска от фашистских бомбардировщиков. До поздней ночи шли воздушные бои.
Лишь с наступлением темноты затихли боевые действия на земле и в воздухе. Советские войска одержали выдающуюся победу. Только одна 5-я гвардейская танковая армия подбила и сожгла до 400 фашистских танков, более 300 автомашин, уничтожила 3500 гитлеровцев.
Позже я побывал на полях под Прохоровкой. "Тигры" с зияющими пробоинами, обугленные "пантеры", "фердинанды" - все превратилось в бесформенный металл. Под Прохоровкой были похоронены лучшие танковые дивизии вермахта, погребена последняя надежда гитлеровцев на летний реванш.
Противник, понесший огромные потери под Прохоровкой, на южном фасе Курской дуги тоже перешел к обороне. Но враг не был сломлен окончательно, и борьба продолжалась.
В ночь на 13 июля из-за плохих метеорологических условий авиация дальнего действия вылетала ограниченно. Правда, в следующую ночь мы постарались наверстать упущенное и подняли 418 самолетов, 144 экипажа бомбардировали в районе Грезное, Малые Маячки и Лучки скопления отступивших от Прохоровки фашистских танков и бронетранспортеров. Однако большая часть наших соединений действовала в интересах войск Брянского и Западного фронтов. 148 самолетов наносили удары по опорным пунктам гитлеровцев, 111 бомбардировали железнодорожный узел Орел. По тем же целям АДД била и в ночь на 15 июля. А несколько соединений поддерживали войска Центрального фронта, перешедшие утром 15 июля в контрнаступление.
В ту же ночь на южном фасе Курского выступа 186 наших бомбардировщиков уничтожали живую силу и технику врага в 35-40 километрах северо-западное Белгорода.
Возвращаясь с задания, один из экипажей Пе-8 заметил немецкий самолет, ходивший по кругу над своим аэродромом. Экипаж пошел на сближение с немцем и метким огнем бортового оружия поджег вражеский самолет.
К сожалению, в ту же ночь и мы потеряли один Пе-8. При возвращении с задания самолет ошибочно был сбит огнем нашей зенитной артиллерии.
Безмерно жаль было нелепо погибших воинов. Военный совет АДД совместно с командованием ПВО страны приняли дополнительные меры по улучшению оповещения, сигнализации, взаимодействия между авиацией и зенитчиками. Для нас ощутима была и потеря боевой машины. Производство Пе-8, как я уже говорил, прекратилось, a caмолет этот был с хорошими летно-тактическими данными. Мог брать наивысшую бомбовую нагрузку.. В этом отношении он не имел тогда равных себе, и мы дорожили каждым кораблем.
Как-то над аэродромом появилась машина необычного вида. Послышались возгласы:
- Откуда такой корабль?..
Когда самолет совершил посадку, с борта сошел Герой Советского Союза генерал M.В. Водопьянов.
- Как же вы долетели? Машина старая, того и гляди развалится, - смеялись летчики.
- Она еще и молодых переживет, - шутливо ответил Михаил Васильевич.
Это была первая модель четырехмоторного тяжелого бомбардировщика Пе-8, построенная несколько лет тому назад. Генерал M. В. Водопьянов обнаружил машину на заводском аэродроме, где она продолжительное время стояла без действия.
Четырехмоторный тяжелый бомбардировщик Пе-8 оказался в хорошем состоянии. на машине выполнили положенные доработки, допустили к полетам и решили использовать ее как учебный самолет.
Этот тяжелый бомбардировщик потом еще долго и верно служил, хорошо зарекомендовав себя не только в учебных полетах. Машина оказалась легкой в управлении, надежной в эксплуатации, быстроходной. На этом самолете экипажи бомбардировали Берлин, Данциг, Кенигсберг, другие города фашистской Германии. К лету 1943 года корабль-ветеран совершил сто боевых вылетов.
В суровых сражениях Великой Отечественной войны доблестно воевали и прославленные летчики-ветераны. Михаил Васильевич Водопьянов, в свое время спасавший челюскинцев, высаживавший на Северный полюс четверку папанинцев, одним из первых бомбил Берлин и совершил немало боевых вылетов. Отважный командир самолета "Родина" Герой Советского Союза Валентина Степановна Гризодубова также воевала в составе АДД - командовала авиаполком. Герои Советского Союза А. В. Беляков и И. Т. Спирин, прославившиеся в предвоенные годы легендарными дальними перелетами, готовили для АДД кадры. Их воспитанники быстро входили в строй, отважно и умело сражались на фронтах Великой Отечественной.
Наступление советских войск на северном фасе Курской дуги протекало в сложной обстановке. Особенно напряженные бои разгорелись в районе Волхова, где оборонялась крупная немецко-фашистская группировка. Авиация дальнего действия чуть ли не каждую ночь бомбардировала войска волховской группировки врага, ее тылы и основные коммуникации. Ведь от взятия Волхова во многом зависела судьба всего орловского плацдарма.
Наши соединения вновь наносили ночные массированные удары по железнодорожным узлам Орел и Брянск, но аэродромам и другим важным объектам, а также по опорным пунктам противника, поддерживая наступавшие войска Западного, Брянского и Центрального фронтов.
На левом фланге Западного фронта, обходившего орловскую группировку врага с севера, наиболее активную роль играла 11-я гвардейская армия генерала И. X. Баграмяна, а на Брянском фронте - 3-я армия генерала А. В. Горбатова. Они встречали сильное противодействие гитлеровцев и нуждались в поддержке авиации. Так что, несмотря на плохую погоду, в ночь на 16 июля командование АДД все же рискнуло выпустить 222 экипажа. Они бомбили скопления немецких войск в районе Волхова, разгружавшиеся эшелоны подкрепления на железнодорожной станции Моховая, расположенной в 33 километрах восточнее Орла.