Носить перчатки? Двадцать четыре часа семь дней в неделю?
Она упорно продолжала.
— Итак, что произошло на этот раз? Почему он тебя обнимал?
Мне не нравился её тон.
— Это что, допрос?
— Кейси, это именно то, что происходит, уже дважды, в течение скольких недель? Ты должна быть более ответственной. Что, если с ним что-то случится?
Усталость давила на меня, и я на самом деле всего лишь хотела пойти домой спать.
— Может, поговорим потом?
— Ладно, хорошо, — он взяла своё пальто и сумочку. — Но завтра, после того как отоспишься, ты расскажешь мне аб-со-лю-тно всё.
— Договорись, — я прислонилась к ней, пока мы ехали вниз на эскалаторе, ощущая себя истощенной.
***
Кто-то тряс меня за плечо.
— Дорогая? Ты спишь уже слишком долго. Ты себя хорошо чувствуешь?
— Мам? — пробуждение в новой временной эпохе всегда немного сбивало с толку. Я привыкла к посыпаться с восходом солнца в очень морозное утро, и наблюдать за тем, как Нейт пытается развести огонь. Теперь же я уютно устроилась под своим покрывалом синевато-стального цвета, и у меня кружилась голова.
— Какой сегодня день? — спросила я.
— Воскресенье, чуть больше трех часов. Ты проспала почти двадцать четыре часа.
— Ох, — я почесала свои сухие, словно засыпанные песком, глаза. — Ну, ты же знаешь, как долго могут спать подростки.
Мама села на край кровати и стала рассматривать меня.
— Ты могла бы выиграть золотую медаль в соревновании по сну, дорогая.
У мамы были неглубокие морщинки вокруг глаз и рта, которые, как мне казалось, лишь еще больше придавали ей миловидность. Я потянулась к её руке и удивилась тому, что меня захлестнуло непривычной волной нежности. Я поняла, что скучала по ней.
Много раз меня манила идея рассказать ей о своей другой жизни. Но собственно, что могут сделать родители, если их ребенок расскажет им такую безумную историю? Потратят бешеные деньги на детского психиатра, вот что. Мне придется взять её с собой, чтобы доказать это, и после того, через что я только что прошла с Нейтом, ну, я убеждена, что это будет плохой идеей. Что если что-то случится с ней там? Понимание этого и её неспособность мне помочь лишь поставит перед обрывом.
Она выпустила мою руку и встала.
— Ты должна сейчас встать. Завтра в школу, а ты не сможешь уснуть ночью, если будешь продолжать в том же духе.
— Я сейчас спущусь. Я проголодалась. — я решила побаловать себя тарелкой хлопьев, чтобы дотянуть до обеда, и устроилась на своем обычном месте на диване в гостиной. Мама тоже была в гостиной, смотря одно из своих шоу с переделкой домов.
— А где Тим? — спросила я, вытирая молоко с подбородка.
Мама глубоко вздохнула.
— В своей комнате.
Ах, конечно. Полицейский эскорт и всё такое.
— А папа? — с надеждой добавила я.
— Он ушел, — она произнесла это без привычного уныния в голосе. Правда, я клянусь, я разглядела настоящую, хоть и мимолетную, улыбку.
— Как обстоят дела, ну ты понимаешь, у вас с папой? — осмелилась спросить я. Затем я поняла, что мой день Рождения был всего лишь вчера.
— Ах, Кейси, — мама пожала плечами, тем не менее решила продолжить. — Я не знаю. Это так сложно.
Сложно — это не то же самое, что кончено. У меня была надежда.
— Когда он опять придет?
— Он вернется через несколько дней, чтобы поговорить с Тимом. Тим отказывается слушать меня. Его наказание заключается не только в запрете компьютерных игр, но и в выполнении домашнего задания, но я знаю, что он наверху сидит и играет в эту глупую военную игру.
— Как минимум, выходки Тима заставят папу появляться дома чаще.
У нас оставалась неделя до рождественских каникул. Я не могла вспомнить сделала ли я домашнее задание, поэтому я вернулась наверх, чтобы проверить свою сумку, остановившись по пути у комнаты Тима. Несмотря на то, что он видел меня не иначе как вчера утром, для меня прошло уже две недели с того дня, как я видела его. Странно, но я по нему тоже соскучилась.
— Привет, — сказала я.
— Чего тебе надо?
— Ничего. Просто заглянула поздороваться.
Он подозрительно посмотрел на меня.
— Тебя мама послала проконтролировать меня? Скажи ей, что я делаю уроки.
За исключением того, что он их не делал. Он играл в войнушку.
— Ты заставляешь маму переживать.
— Я ничего ей не делаю. — глаза Тима остались приклеенными к экрану.
— Ты не делаешь того, что она просит.
— И что с того. Кто ты, полиция?
— Ей трудно из-за того, что ушел отец.
— Это их проблемы, а не мои. Теперь, если не возражаешь? — Тим нетерпеливо развернулся в своем кресле.
— Ладно, хорошо.
— Неважно, — вот маленький олух! Если бы он не был выше меня, я бы выпорола его. Я вернулась в свою комнату и положила рюкзак на кровать. Откопав дневник, я перепроверила свою домашнюю работу. Алгебра и биология. Лучше сделать её и отложить в сторону. Кто знает, что принесет завтра.
Утром в понедельник на моем шкафчике красовалась метка. Сделанная помадой. Петлеобразная, жирная красная клякса гласила "Ничтожество". Я потерла её салфеткой. Надпись, должно быть, была нанесена дешевой (или, может быть дорогой брендовой, я не была поклонницей помад) помадой, потому что восковая губная помада отказывалась стираться.
Слово упорно отказывалось стираться. Я почти что стёрла бледную тень большой замысловатой Н, когда кто-то остановился у шкафчика рядом со мной.
Я не смогла сдержать своё удивление. Нейт плечом прижался к шкафчику, его руки были уверенно скрещены на груди. Я раскрыла дверь своего шкафчика шире. Я не хотела, чтобы он узнал, что Джессика оставила свою метку на нем.
— Что ты тут делаешь? — я ожидала, что мы вернемся к игре давай-делать-вид-что-мы-не-знаем-друг-друга, которую мы обычно вели. Похоже, что Нейт собирался нарушить правила.
— Это так ты теперь говоришь "привет"?
Он тщательно привел себя в порядок от него так приятно пахло приятно. Я схватила учебник.
— Здравствуй, — я заметила, что он держал дистанцию. Мне надо носить неоновую футболку с надписью "Острожно, Не Прикасаться".
Он смотрел прямо на меня, снова пристально.
— Я просто хотел убедиться, что с тобой всё хорошо.
Что он имел в виду? Хорошо, потому что на меня практически напали, или хорошо, что я стала свидетелем его разрыва со Злобной Подружкой, или хорошо, что я хорошо выспалась?
— Всё отлично. А ты как?
Он улыбнулся.
— Да, у меня всё отлично.
— Хорошо.
— Ну, я просто хотел сказать тебе "привет", так что ещё увидимся.
Нет смысла преувеличивать это. Я кивнула головой, когда он уходил.
— Да, увидимся.
Проведя последние два дня, выглядя словно модная катастрофа, которой нужен душ, я потратила немного больше усилий, чем обычно, на свою внешность. Да, слова Джессики уязвили меня, и да, меня заботило, что подумает Нейт, но это было также время для самой себя. Я вымыла волосы клубничным шампунем и кондиционером, а также нанесла много мусса и геля, чтобы мои локоны стали более послушными, чем обычно, я немного подкрасила тушью глаза и добавила чуть-чуть цвета своим бледным щекам. Я надела свои лучшие джинсы и цветную футболку с длинным рукавом, которую купила мне Люсинда. Может быть, именно поэтому Нейт остановился, чтобы посмотреть? Люсинда тоже это заметила.