Суббота была днем покупки платьев. Мама уже встала, пила кофе, просматривала новости и сообщество дизайнеров. Журналы с кухнями, ванными, гостиными, оформлением дворов, и всего, что могло быть оформлено, лежали стопками в большинстве комнат нашего дома. Образцы краски веером лежали на столе вместе с образцами ткани и короткими образцами деревянных и металлических жалюзи всех цветов радуги. Рядом с ними приютился объемистый чемодан с рядами образцов ковров. С того момента, когда мама вернулась к работе, коллекция разрослась до размеров небольшой горы.
Я села рядом с ней с тарелкой каши и в перерыве между жеванием сказала:
— Я сегодня собираюсь в Бостон с Люсиндой.
Мама выключила звук в телевизоре.
— Для чего?
— Купить платья. У Люсинды сумасшедшая идея пойти на осенние танцы.
Выражение маминого лица стало серьезным.
— Ты собираешься на танцы?
Я уклонилась от прямого ответа.
— Только потому, что меня уговорила Люсинда. Это тренировка перед выпускным, до которого еще сто лет.
— Хочешь, я пойду с тобой? — мама внезапно стала выглядеть возбужденной. — Я должна помочь тебе выбрать платье для твоих первых танцев.
Всё пошло не так, как я думала.
— Мама, это не проблема. Я просто хочу помочь Люсинде выбрать платье.
Мамины плечи немного поникли. Я чувствовала себя ужасно, но Люсинда поедет без мамы, и было бы странно, если бы я взяла свою.
— Ты поможешь мне выбрать платье для выпускного, мам. Я обещаю. Ладно? Мама пожала плечами, стараясь скрыть разочарование.
— Ладно, тогда повеселитесь, — она встала и мягко улыбнулась мне. Она была ниже меня, что я замечала только когда мы обнимались. У неё были светлые стильно подстриженные волосы, короткие и не вьющиеся. Единственная вещь, которую я унаследовала от матери — это её бледная кожа и карие глаза.
Я встретилась с Люсиндой на станции как раз вовремя, чтобы успеть на поезд, следующий по красной линии до Центральной станции. Выйдя из вагона, мы оказались в центре Бостона. Здесь находился большой молл, который предоставлял целый спектр ощущений для всех органов чувств: резкие запахи от продавцов хот-догов, из колонок громыхала музыка, в то время как "атлеты" танцевали со своими баскетбольными мячами, слышалась болтовня на нескольких языках.
— Ох, я люблю приезжать в Бостон! — Люсинда почти прослезилась, когда мы спотыкались на мощеном тротуаре, заглядывая в витрины магазинов и останавливаясь каждые несколько секунд чтобы поглазеть на какой-нибудь предмет одежды или аксессуар.
— Какой прекрасный топ! — Люсинда не могла вести себя тихо, ходя по магазинам.
— Он милый, Люси, — сказала я. Нырнув в несколько бутиков, где мы не смогли себе ничего позволить, я упросила Люсинду выбрать для начала место. Для кого-то поход за покупками был развлечением, для меня это была мука. К счастью, Люсинда наконец пришла в чувство и выбрала Filenes Basement. По крайней мере, это было место, где я могла найти что-то, что могла купить. Мы были не одиноки. Могло ли так случиться, что каждая девочка-подросток в Бостоне решила пойти по магазинам в этот самый час? И все в Filenes? Магазин был переполнен, что при любых обстоятельствах меня нервировало. Мне нужно было пространство. Я нервно одернула свои длинные рукава.
— Эй, может быть мы найдем здесь что-нибудь? У меня начинает развиваться клаустрофобия.
Люсинда приняла вызов.
— Посмотри на этих вешалках, — она выбрала несколько платьев и сунула их мне. Потом зазвонил её телефон, и она ответила, растворившись в беседе на португальском. По меньшей мере, я могла уединиться в примерочной.
Я глубоко дышала в течение нескольких минут, прежде, чем начать раздеваться. Я решила остановиться на первом. Почему нет? Зачем агонизировать, натягивая бесконечное количество платьев через голову. Я знала, как выглядят мои наэлектризованные волосы. Здравствуй, Африка. Моё было желтым. Нет, поправила меня Люсинда, шафрановым. Оно было простого покроя принцесса с небольшой плиссировкой под грудью, глубоким вырезом и достаточной длины, чтобы прикрыть мои узловатые колени.
— Ты выглядишь прекрасно, — сказала Люсинда, когда я продемонстрировала его.
— Ой, ладно тебе, — сказала я.
— Это правда. Этот цвет действительно хорошо выглядит с твоими волосами и глазами. Оно идеально для твоего цвета кожи.
Идеально для моего цвета кожи?
— Ну, спасибо. Я в нем выгляжу высокой?
Люсинда наклонила голову:
— Но ты и правда высокая.
— Я знаю, но я не кажусь еще выше в этой вертикальной плиссировке?
— Кейси, оно хорошо на тебе смотрится, — Люсинда выбрала голубое и я думала, что она выглядит потрясающе. Наши платья прекрасно подходили для того, чтобы стоять в одиночестве в большой, темной, похожей на пещеру, комнате и на протяжение целого вечера наблюдать, как другие люди танцуют. Миссия счастливо выполнена.
Ну, почти счастливо. Прямо тогда, когда мы приближались к выходу, я заметила Нейта. Что он здесь делал? Видеть его вне школьного окружения было странно, хотя любое окружение, казалось, так же действовало на меня. Сухое горло, бабочки в животе, желание закричать. Я попыталась сделать плавный маневр и выйти из его поля зрения, но вместо этого, наткнулась прямо на стойку с блузками, почти опрокинув ее. Он увидел меня. Конечно, он увидел меня! Целый магазин остановился понаблюдать. Он и глазом не повел. Ладно, я — это крушение поезда, ты не обязан пялиться. Наконец, он посмотрел на то, зачем наблюдал ранее, а именно тем, как Джессика показывает симпатичное платье цвета слоновой кости. Сначала она казалась встревоженной тем, что увидела меня, но потом она злобно усмехнулась. Что? Неужели она думала, что выйдет за него? Оно выглядело, как тупое свадебное платье. Я правда надеялась, что она его не выберет. Волна головокружения накрыла меня, когда я попыталась встать. Потом — вспышка яркого света.
Мне было девять лет, когда это случилось впервые. Мама только подоткнула мне одеяло и выключила свет. Красные электронные цифры на часах показывали 8:31. Как многие дети, я боялась темноты и чудовищ под кроватью и без спроса посмотрела в тот день страшное второсортное кино. Каждый раз, когда мама заходила, я быстро переключала на семейный канал. Так что, когда мама закрыла дверь в спальню и оставила меня в темноте, меня охватила паника. Я потеряла дыхание, голова закружилась, и я провалилась в яркий свет.
И да, я потеряла самообладание. Но вам остается только рыдать и кричать посреди дремучего леса, который, как выяснилось позже, был там же, где в итоге был построен мой дом. Чтобы было еще хуже, шел дождь, и к тому времени, как мой нервный срыв прошел, пижама промокла. Сообразительность, в конце концов, вернулась ко мне, и я заметила огромное дерево с дуплом и забралась в него, чтобы укрыться от дождя. Испуганная, я провела целую ночь, дрожа.
Следующим утром солнце сияло ярко, поэтому я сняла пижаму и положила ее на камень сушиться. Нежась на солнце, я согрелась, но хотелось есть. Я походила вокруг в поисках еды, будучи только в трусах. Должно быть, я выглядела, как девятилетний Маугли, с недоразвитым телом и моими короткими темными кудрявыми волосами. Наконец, я нашла немного ягод и съела их, не задумываясь о том, что они могли быть ядовитыми. С тех пор я делала домашние задания, так что узнала, что, к счастью, те ягоды были нормальными, и я не отравилась.