Не знаю, что вызвало путешествие обратно. Возможно, эмоциональное и физическое утомление. Я почувствовала головокружение, но сразу ничего не произошло, как когда я из настоящего провалилась в прошлое.
Я направилась к месту, где оставила пижаму, но не смогла найти ее. Я потерялась! Однако выяснилось, что мне не надо было об этом волноваться. Я упала в туннель света, и следующее, что я поняла, это то, что я очутилась в своей кровати в пижаме и мама только закрывала дверь за собой. Я посмотрела на часы — 8:31. Нисколько времени не прошло вообще!
Но сейчас, здесь, я вращалась в коридоре из света центра Бостона. До этой поездки я всегда путешествовала около своего дома в Кембридже и аналогично около тайника и фермы Ватсонов. Это был первый раз, когда я путешествовала во время нахождения в Бостоне. Я не знала, почему. Ничего не вызывало этого раньше. Я винила в этом Нейта Маккензи, и то, как он повлиял на мой пульс. Во всяком случае, я была в чужой воде, так скажем. На самом деле, я находилась в чьем-то деревянном сарайчике.
Женщина с грязным лицом, грязным длинным платьем и в грязном переднике, для комплекта, уставилась на меня огромными глазами. Могу сказать, я делала то же самое. Потом ее глаза сузились, и она практически зашипела.
— Убирайся из моего дома, воровка... или вор? Девчонка? Что ты вообще?
Я не стала задерживаться, чтобы ответить. Я бросилась через дверь на пыльную улицу, чудом не попав под лошадь и повозку. Дамочка не дала моему вторжению остаться незамеченным. Я слышала ее крик "Вор, вор", когда мчалась. Не могла представить, что, по её мнению, я взяла. Не похоже, чтобы у нее было что украсть.
Я рванулась сквозь толпу, надеясь скрыться из виду до того, как кто-то сумел бы схватить меня. Я вздрогнула от мысли, что меня арестуют, и не было способа объяснить мой внешний вид: джинсы, футболка и длинные, непослушные волосы.
Я обогнула острый угол и оказалась в тускло освещенной аллее. Большая бочка для дождевой воды стояла рядом со зданием, и я нырнула за неё. Я не позволяла себе дышать до тех пор, пока не стала уверена, что меня не преследуют. К счастью, все пешеходы продолжали идти мимо меня, не проявляя ни капли интереса к тому, что происходит в аллее. Переведя дыхание, я осмотрела то, что меня окружало. Мои глаза привыкли к темноте, и я была вознаграждена бельевой веревкой и бельем, которое на ней сушилось.
Я схватила испачканную белую рубашку на пуговицах и натянула пару мужских штанов поверх своих джинсов. Быстрый поиск в куче мусора, лежащей на земле, принес мне кусок веревки. Я затянула волосы в низкий хвост и запихнула его под горловину рубашки.
Опустив глаза к земле, я вышла в поток пешеходов и направилась к Мосту Лонгфелло, который оказался на приличном расстоянии от меня. Через некоторое время мои ноги ныли, голова болела и я умирала от жажды. Мне нужно было найти способ ускорить мою прогулку. Приблизившись к мосту, я увидела карету, очевидно дорогую, с отделкой и бампером. Я побежала за ней, схватилась и подтянулась. Это было время без амортизаторов и эффективных подвесок. Тонкие деревянные колеса катились по брусчатой мостовой и гравий стучал по моим ребрам. Я держалась крепко.
Люди, мимо которых мы проезжали, свистели и улюлюкали мне, некоторые думали, что ездить на запятках было дешево, другие подбадривали меня как героя. Я просто держала голову наклоненной, радуясь, что большая упряжка лошадей производила много шума своими подковами и ржанием, и что на карете не было зеркал заднего вида. Она остановилась в Лексингтоне. Я спрыгнула и скрылась в ближайшем лесу. Я все еще не чувствовала себя здесь как дома, но по меньшей мере я знала, как добраться до Ватсонов.
Наконец я добралась до имения. Я остановилась у водяного насоса и напилась. Холодная вода никогда не была вкуснее! Мне даже было все равно, что я промокла. Напившись, я хорошенько оттерла лицо. Потом я направилась к дому.
Время в прошлом течет иначе, и я подумала, что с того момента, как я поймала мяч Нейта, для Ватсонов прошел месяц или около того, поэтому я не знала, как Сара воспримет мое внезапное появление, но у меня не было выбора, только надеяться, что Сара даст мне еще один шанс.
Сара нахмурилась, увидев меня.
— Ты вернулась, — утверждение, не вопрос. Я кивнула.
— Я хочу просить у вас прощения, мэм, за мои плохие манеры, за то, что я уехала так внезапно, — я слышала, как начала пользоваться речевыми оборотами принятыми в то время. Еще одна тактика выживания, которую я усвоила. — Я была напугана. Я надеюсь, что вы дадите мне еще один шанс. Мне все еще необходима честная работа.
Она смотрела на меня, как будто я была новым проектом.
— Я полагаю, вы не причинили никому вреда, — она изучала меня некоторое время, потом вздохнула. — Кроме того, ты выгладишь так, словно тебе нужна помощь.
Я была уверена, что выглядела совершенно безобразно. Я была покрыта потом и пылью, и все еще одета как мальчик. Сара провела меня обратно на второй этаж, вынула то же самое платье и те же туфли из гардероба, и искоса бросила на меня взгляд, прежде чем уйти. Я представила, что она стоит стражем с другой стороны двери. Первым делом, я отскребла с себя одежду и обтерлась едва теплой водой из кувшина в блюде, стоящем на комоде. Я была как никогда рада увидеть кусок мыла.
Одевшись, я осторожно открыла дверь. Сары не было видно. Я осторожна спустилась по ступенькам на каблуках, благодарная тому, что на лестнице были перила. Я обнаружила Сару на кухне, и, когда она увидела меня, её рот открылся.
— Даю слово, Кассандра, я никогда не узнала бы тебя.
Должно быть, я хорошо вымылась, потому что Сара улыбнулась первый раз за всё время. Из комнаты шел манящий, вкусный запах и мой желудок громко заурчал. Совсем не как у леди!
— Мисси, — сказала Сара краснолицей плотной кухарке. — Пожалуйста, дай ей что-нибудь поесть. Сара наблюдала, как я ела кусок теплого хлеба с маслом, домашнего и толщиной с дюйм, и отхлебывала суп, который тоже был действительно вкусным. Я не осознавала, сколько времени прошло с тех пор, как я ела и умывалась. Но все равно, я старалась соблюдать правила поведения за столом, которым меня научила мама. Сара тоже это заметила.
— Я вижу, Кассандра, что ты из хорошей семьи. Твои манеры и поведение кажутся неподходящими к твоему внешнему виду. Я в замешательстве.
— Мисс Ватсон, — начала я.
— Пожалуйста, зови меня Сара.
— Сара, — продолжила я. — Даже не смотря на то, что моя семья переживает тяжелые времена, моя мать научила своих детей манерам.
— Я счастлива за вас, — сказала Сара. — И очевидно, ты образована? Ты умеешь читать?
— Да, — она помедлила, потом, казалось, приняла решение. — Я собираюсь в книжный магазин. Не хочешь ли ты составить мне компанию?
Более чем удивленная её приглашением, я кивнула.
— С радостью, — кроме того, что еще я собиралась делать? Дождавшись, пока я закончу трапезу, Сара отправилась со мной обратно наверх, где она одарила меня нижней юбкой с кольцами и чепцом.
— Когда будешь готова, встретимся у главного входа.
Я надела большую юбку с обручами и чуть не взорвалась смехом. Как же женщина продуктивно функционировала, когда ее одежда фактически отталкивала ноги от той самой вещи, которую она пыталась взять? Сара начала говорить, как только я вошла в фойе.
— Мистер Келси большинство дней в книжном магазине. Я хочу, чтобы он увидел, что, несмотря на то, что он и прочие шуты не разрешат нам посещать университет, они не запретят нам учиться.
Она вручила мне шаль и зонтик. Я чувствовала себя маленькой девочкой, играющей в переодевания. У нее был кучер, чтобы отвести нас в Бостон. Я нашла это более чем странным — ехать так скоро обратно в город в этот раз на карете, и одетая, как леди. Мог ли этот день стать еще страннее? По крайней мере, в это время я могла бы смотреть на пейзаж с удобством. Я поглядела в окно. Ни автомобилей, ни поездов, ни Мэсс Пайка3. Это действительно морочило мне голову. Я была здесь в своем времени только этим утром, занимаясь шоппингом с Люсиндой в Filenes! Нейт тоже здесь был со своей тупой девушкой. Сейчас Filenes даже не существовал, и было гораздо меньше зданий. Я была будто на съемочной площадке. Также множество лошадей, что значило большое количество навоза. Городской воздух имел кисловатый запах. Канализация не эксплуатировалась — каждая труба выпускала пепел и дым, а грязные дети бегали сами по себе, эффект от еженедельного принятия общей ванны длился недостаточно долго. Высшие классы компенсировали это чрезмерным использованием духов. Через некоторое время мое обоняние перестало работать.