— Э-э… в какой-то мере, — тактично ответил Никольский.
— А вы, Купер?
— Я?.. — На лице оператора проступило некоторое замешательство. — Готов дать любые гарантии, все здесь на своих местах.
— Мы принимаем ваши гарантии, но свое загадочное произведение вам придется прокомментировать.
Купер помолчал, соображая. Гэлбрайт терпеливо ждал.
— После возвращения «Лунной радуги», — заговорил оператор, — для наших десантников начинается новый этап работы в Пространстве. Чтобы облегчить обзор, я предлагаю принять за условный нуль отсчета времени момент катастрофы на Обероне. — Купер вопросительно замер.
— Продолжайте. — Гэлбрайт кивнул. — И покороче, самую суть.
— Первый год: возвращение, отпуск, Земля. Все у них в норме, если, конечно, сбросить со счета последствия шока, пережитого на Обероне. Год второй. Базовый город «Гагарин» на Луне: переподготовка, ожидание новых формирований и, наконец, служебные визы на выход в Пространство. Симич, Йонге, Кизимов, Лорэ попадают в состав десантного отряда «Голубая пантера», который был создан для лунной системы Юпитера. Там начиналось строительство крупных стационарных баз, и десантникам…
— Это можно опустить, — доброжелательно позволил Гэлбрайт.
— Аганн и Нортон — желтые и синие элементы схемы — вошли в состав четвертой экспедиции к Урану. Точнее, в состав «экспедиционной комиссии Юхансена» — комиссии по расследованию оберонских катастроф. Корабль экспедиции — та же «Лунная радуга», Аганн, как и прежде, — первый пилот корабля, Нортон — командир десантной группы. Благополучная высадка на Оберон, благополучный отлет и… первая просьба Нортона о досрочной отставке.
— Ах вот как! — оживился Гэлбрайт. — Первая ласточка все-таки из системы Урана!..
— Да, шеф, но… пока УОКС переваривал эту пилюлю, из системы Юпитера одна за другой поступили аналогичные просьбы от Йонге и Симича, а месяц спустя — от Лорэ. Год третий…
— Виноват, — вежливо вставил Никольский. — Вы забыли Винезе.
— Верно, простите. Винезе — красные элементы на схеме — сразу попал на Меркурий в отряд специального патрулирования «Меркьюри рэйнджерс». Там и работал до известного вам происшествия в Лабиринте Сомнений. Просьб о досрочной отставке не подавал. Год третий…
Купер давал пояснения коротко, быстро, при этом ярко вспыхивали соответствующие элементы схемы — следить было удобно. Фрэнк следил, слушал и ждал, когда же дело наконец дойдет до Нортона, и испытывал нетерпение, потому что дело до Нортона не доходило.
— Вернемся к Нортону, — перебил оператора шеф. — В ответ на первую просьбу УОКС переводит его… Куда его там переводят?
— В систему Сатурна.
— Так. И что изменилось?
— Ничего. Как и прежде, Нортон стремится выйти в отставку.
— Понятно… И Нортона переводят в систему Юпитера? Я правильно ориентируюсь на вашей живописной схеме?
— Да, шеф. Но и в системе Юпитера его преследует мысль об отставке. Не желая терять опытного специалиста, УОКС решается на третий перевод. Теперь уже на Меркурий.
— Именно там Нортон перестал терроризировать свою администрацию странными просьбами?
— Да. В итоге к исходу пятого года…
— Спасибо, Купер, достаточно, — остановил его Гэлбрайт. Никольскому: — Занятная «география», не так ли?
— Весьма!.. — задумчиво ответил тот. — После событий на Обероне что-то очень мешает нашим десантникам нормально работать в зоне дальних планет…
— …И настолько, что даже позор досрочной отставки не кажется им слишком дорогой ценой за избавление от этого «чего-то».
— Но, судя по всему, на внутренних планетах это «что-то» или ослабевает, или отсутствует вообще. Во всяком случае, после провала затеи с досрочной отставкой десантники облюбовали Венеру, Меркурий — в основном почему-то Меркурий — и успокоились.
— Я бы сказал — затаились. А насчет Меркурия, по-моему, ясно: традиционные трудности освоения этой, мягко выражаясь, знойной планеты, как правило, не позволяли УОКСу отвлекать в дальнее Внеземелье десантные силы меркурианских отрядов. Тем более отряда «Меркьюри рэйнджерс». И в этом все дело.
Подчеркнутое шефом «затаились» вызывало у Фрэнка интуитивный протест. С какой стороны ни возьми, а понятие «затаился» решительно не вязалось с характером Нортона.
— Иными словами, — продолжал Гэлбрайт, — мы обнаружили весьма загадочную реакцию бывших десантников «Лунной радуги» на собственное пребывание в зоне Дальнего Внеземелья.
— Их реакция слишком напоминает испуг, — предложил свою версию Купер.