— Теперь ты уйдёшь в команду?
— Что — не терпится занять моё место? Не дождётесь!
— Она… знает?
— Нет пока. Она питает великие планы поиметь меня в запасных, надеется, что уж с дочерью-то я от неё никуда не денусь… Наивная.
— А скоро?
— Да вот-вот буквально. Точнее не знаю… Мы с ней долго тогда… игрались… Она из приличных. Представляешь, как Арбитры взбесятся?
— Да уж! Можно представить… А я ведь поначалу перепугался… Не из-за скиу, со скиу бы даже интересно было… Из-за того, что подумал — ты уйти решил. Ну как же — дочь всё-таки… Ответственность… В команду берут… Да нет, я знаю, что просто так ты не уйдёшь, даже и не в запасные не уйдёшь, ты не такой, но — ребёнок… Слушай, а тебя не обяжут?
— Ха! — Эльвель фыркнул — Очень даже надеюсь, что попытаются. Хоть повеселюсь, а то скучно последнее время.
Джуст. Большая арена Алькатраса
Стась
— С этим не церемонься — он маньяк. Сразу вырубай, не пытайся уйти в оборону. У него пробой ещё тот!
— Да ясно мне, ясно…
Влажное полотенце мазнуло по лицу, свисток резанул уши и тут же сильным толчком Стась буквально швырнуло вперед, в центр ярко освещённого круга. Видимого ограждения у ринга не было, лишь управляемые силовые поля, что эффективнее.
И эффектнее.
Или надо говорить не «ринг» а «татами»? Впрочем, нет — татами вроде бы квадратная… или квадратный? Чёрт его знает, корни-то у этих драк явно откуда-то из Поднебесной, боксом здесь и не пахнет, а в самом слове «ринг» есть что-то неистребимо древне-имперское, джентльменское, вымершее, словно динозавры или рыцарский кодекс. Сейчас такого не производят, а империя сохранилась лишь Рассветная, и она — дело тонкое…
Стась ещё не успела устать — «маньяк» был только третьим, делов-то! Руки у него работали как поршни, и он так стремился вперёд, что о защите не думал. Стась вырубила его чистенько, на восьмой секунде. Вырубила жестоко и наверняка, позволив напороться на собственный же поршень со всей дури — убийц она не любила.
Расслабилась, обвиснув в силовом коконе. Она ещё не устала, но зачем без нужды выпендриваться? Закрыла глаза.
— С этим не спеши, помотай на длинной. У него — капоэйра, выглядит красиво, но выдохнется быстро. Он не опасен, так что устрой спектакль, пусть народ порадуется, ясно?
— Да ясно мне, ясно…
Акробатика — штука красивая, кто же спорит? Прыжочки, кувырочки, ножнички-мортальчики там всякие. Зрелищно. Гораздо более зрелищно, чем Стойка-тени-за-спиной. Да только вот имеется два «но», как же без них…
Первое — сил забирает уйму. А Стойку тени можно, между прочим, сутками держать — и ничего.
А второе «но» — время.
Зрелище будет восхищать первую минуту. Ну — две, от силы. Потом вызовет скуку. Потом начнёт раздражать…
Имидж — штука гораздо более нужная, чем сила или даже зрелищность. И если его нет — его нужно создать. Так сказал Бэт, и кто она такая, чтобы спорить?
Сруби она этого циркача на первых секундах — и не вызвала бы ничего, кроме смутного раздражения: тупой варвар победил утонченную красоту. А вот когда на девятой минуте вымотанный акробат завалился сам от лёгкого едва-едва намеченного толчка — ей аплодировали даже те, кто потерял на её победе деньги. Теперь это выглядело как победа скромного простого парня над задавакой и выпендрёжником.
Забавно.
Но что вы хотите? Хитч — скорее шоу, чем спорт.
— …В атаку не лезь, пусть сам нарываться начнёт, и помни — он левша.
— Да помню я, помню…
Снова свисток. Пружинящий мат под ногами, шипение рассекаемого воздуха. Левша он там или не левша, это ещё эриданец надвое сказал, а вот ноги у мальчика — ого-го!
Опасные ноги.
Двадцать секунд. Двадцать пять. Тридцать…
Глухая защита, шаг вперёд, шаг вправо — и всё.
Блок, нырок под удар, разворот от другого.
Перерыв тридцать секунд. Время для желающих сделать дополнительные ставки. И как только они успевают — эти несчастные секунды пролетают коротким вдохом…
Блок. Разворот. Нырок. Шаг влево. Шаг вправо. Словно странный парный балет. Без музыки, на цыпочках. Вторая минута…
Двенадцать раз она пыталась его подловить. В среднем — каждые пять-семь секунд, вложив в атаку всё, что только могла, всё, чему учили на курсах и в чём последнюю неделю даже во время сна натаскивал её Бэт. Раскрывалась, подставляясь так, что должен был среагировать даже и самый нерешительный. Красиво, грамотно — и безрезультатно. Подловить удалось лишь на самом финале четвёртой минуты, совершенно неожиданно. Стась чуть было не прозевала, но тело само среагировало.