Глава 30
Девичье счастье
Людке исполнилось двадцать. Еще одно событие ворохнуло жизнь семьи Никитиных — в одно воскресенье заявилась Валька. Она вошла в квартиру настороженно, в ожидании упреков и ругательств. Но с криком радости: «Доченька!» сначала бросилась к ней мать, затем из комнат высыпали остальные родственники. Братья и сестры также любвеобильно, как и родительница, увидев Вальку, выразили свою радость. Отец, молча наблюдавший сцену встречи домочадцами провинившейся девчонки, угрюмо бросил: «Ну, привет, блудная дочь!»
Валька пополнела, просторное платье на ней оттопыривал круглый живот. Но Людке этот ее новый образ необыкновенно импонировал: от будущей матери исходило какое-то тепло, свет и обаяние. Присаживаясь возле сестры, Людка гладила ее оголенную полную руку и спрашивала:
− И как ты? Что-то болит?
− Да нет, вот только толкается сильно, − отвечала Валька и предлагала потрогать живот.
Людка осторожно, будто боясь навредить будущему человечку, прикладывала ладонь к животу в указанном месте, ощущала толчки.
− Надо же какой сильный!
− Как начнет толкаться, живот ходуном ходит, − говорила будущая мать.
− Как ты думаешь, это мальчик или девочка? — влюбленно глядя на Вальку, спрашивала старшая сестра.
− Думаю, мальчик. Неугомонный какой-то, − смеялась беременная.
Во время такого разговора Людка приходила в сладкое волнение. И где-то внутри нее зарождалось желание тоже испытать все, что может испытать женщина, носящая в себе дитя. Она уже хотела носить в себе ребенка, быть матерью.
По возвращении из командировки Никитина отправила два письма: одно, как и планировала, в обком комсомола с актом ревизии, другое в редакцию газеты «Советская Бухара» со стихотворением «Белый зал», и занялась своими комсомольскими делами — нужно было обойти и объехать участки, пообщаться с ребятами, внести изменения в план работы. И первым делом решила направиться в электроцех.
Рабочий день только начинался. Начальник цеха, конечно же, начнет с разнарядки, затем электрики отправятся в поездки. Ей нужно успеть, чтобы люди не разъехались. С этими мыслями девушка переступила порог хозяйства тех, кто отвечал за работу всей разветвленной электрической сети управления.
− Здравствуйте! — поприветствовала она всех, кто находился в помещении.
− Здравствуйте, коль не шутите! — отозвался солидный мужчина, копавшийся в ящике с какими-то деталями. — Молодежь, комсомол по ваши души!
Разнарядка еще не началась. Людка повела глазами по собравшимся и вдруг замерла: на нее смотрел и улыбался Василюк Сашка. Видеть его было настолько неожиданно, что девушка пришла в замешательство. Она помолчала, затем, собравшись с мыслями, неожиданно выдала:
− Кто еще не сдал взносы за июль, попрошу сдать.
− Я не сдал! — откликнулся невысокого роста худощавый парень с длинным лицом.
− Мурат, зайди в Красный уголок: сдашь и распишешься в ведомости, − быстро проговорила Людка и вышла из помещения.
− Люда, подожди! — услышала она прозвучавший ей вслед голос Сашки. Он вышел за ней следом и теперь догнал ее. Девушка остановилась.
− Привет! — произнес он, приветливо заглядывая ей в глаза. — Может, встретимся?
− Зачем?
− Ну, зачем же ты так? Я же знаю, что ты ни с кем не встречаешься. Я бы хотел снова тебя видеть.
И тут Людка неожиданно для себя сказала:
− А почему бы и нет?
− Когда встретимся?
− Вечером возле клуба, — сказала Людка, развернулась и быстро ушла.
Что побудило девушку ответить на предложение бывшего кавалера согласием, она не понимала сама. Ну, встречались. Эта связь была настоящей тягомотиной. Прямо по поговорке: и сам не ам, и другому не дам.
А с другой стороны, Василюк, как мгновенно заметила Людка, возмужал. И улыбался он не так, как два года назад. Более серьезно смотрели его глаза, более адресной была его улыбка. Целоваться с ним приятно. Да и на любовном горизонте больше никого нет. «Ладно, посмотрим, что из этого выйдет», − решила она.
И снова в девичьей жизни Людки все понеслось и завертелось с небывалой энергией. Теперь Сашка назначал свидания, дарил ей полевые цветы, встречал у клуба и у ее дома. И целовался умопомрачительно!