Рич непонимающе нахмурился.
— И как ты это устроишь?
— На самом деле в этом нет ничего сложного — всё, опять же, будет зависеть от той точки зрения, которую мы преподнесём зверосилпатам. Тебе лишь нужно призвать Уаргрода Справедливого в свидетели каждого слова, что прозвучит из твоих уст, и рассказать всем красивую сказку о том, как ты сражался бок о бок с самим Легратосом против вероломных убийц Рэйтерфола. Ты бился против своих, защищал прародителя изо всех сил, но, — Кальмуар “печально” вздохнул, — увы, враги оказались сильнее. И тогда, предчувствуя свою неизбежную гибель, мудрый Легратос добровольно позволил тебе нанести последний удар, дабы передать свою силу достойному силпату, а не одному из прихвостней Драйторна. А потом ты бросился бежать, спасаясь от тех, кого когда-то считал друзьями. И не твоя вина в том, что силзверы, они же зверосилпаты, приняли тебя за цареубийцу. Ты был вынужден защищать свою жизнь от разъярённых хищников, и это твоё законное право, которое никто не сможет оспорить. А в подтверждение истинности всего рассказанного наши чтецы извлекут из твоей памяти всю сцену последнего сражения Легратоса. Естественно, качественно мною подретактированную. — Пастухар ухмыльнулся. — Поверь, я мастер в создании подобных вещей.
Рич провёл дрожащей рукой по лицу и помассировал висок. Кусая губу, он нервно усмехнулся.
— Всё дело ведь не только в Рэйтерфоле, верно? Ради одного города ты бы не стал так заморачиваться. Здесь что-то большее…
Кальмуар довольно кивнул.
— Ты прав, Лютер. Одним Рэйтерфолом дело не ограничится. — Глаза пастухара хищно сверкнули. — Мы используем убийство добрейшего и всеми любимого Легратоса, как повод для начала полномасштабной войны силзверов против людей и всех остальных силпатов. И ты, друг мой, возглавишь армию перебежчиков и наёмников. Думаю, и тех и других у нас будет превеликое множество, особенно после того, как в наших руках окажутся богатства захваченных городов и деревень. Новые земли, золото, артефакты и униары будут литься рекой, и мало кто устоит против искушения обладать всем этим. Так что, Лютер, одно твоё согласие отделяет нас от глобального передела всего Древнира.
Маг облизнул искусанные губы, покачал головой и сдавленно пробормотал:
— Ты предлагаешь мне сохранить жизнь, но взамен предать своих друзей и развязать войну, в жернова которой попадут все без разбора…
Кальмуар презрительно фыркнул.
— Друзей?! Каких друзей? Уж не тех ли, которые едва не разорвали тебя на части за полученные с Легратоса униары?! Ведь если бы я не спас тебя, то ты бы сейчас переваривался в брюхе у Саргона!
Рич вздрогнул и опустил глаза.
— Ты должен понять, Лютер, что дружбы в Древнире не существует. — Пастухар стал говорить мягким голосом, словно объясняя ребёнку общеизвестные вещи. — В наших реалиях это лишь миф и ничего более. Имеет значение только одно — путь по дороге к могуществу. И на этом пути нет друзей. Чем быстрее ты это осознаешь, тем лучше для тебя.
Лютер Рич долго молчал, сидя без единого движения и размышляя над сделанным предложением, а затем поднял голову, посмотрел исподлобья в глаза Кальмуару и спросил:
— А Уаргрод Справедливый не обидится на то, что я солгу, поклявшись его именем?
Кальмуар со скрипом улыбнулся.
— Не обидится. Я договорюсь.
Глава 1. Часть 2
***
Пронзительный визг бьёт по ушам. Бешеная крылатая гарпия врезается в мой бок и её острые когти пытаются разрезать чёрную чешую, а стая её верещащих товарок вьётся вокруг, нападая с разных сторон. Реву от ярости и хватаю пастью не успевшую вовремя отлететь гадину. С силой сжимаю челюсти, впиваясь клыками в податливую плоть, хрустят кости и рот наполняется свежей кровью…
— Она здесь! — Раздаётся крик, полный жестокой радости, и тёмная фигура затмевает собой солнечный свет, льющийся из входа в нору. — Попалась, тварь!..
Широкие взмахи крыльев разгоняют меня всё сильнее, в ушах свистит ветер, внизу проносятся блестящие при лунном сиянии пышные шапки деревьев, а в лапах дёргается свисающая добыча. Сочная, вкусная, мясистая. Но уж слишком живучая.
С гортанным рычанием вонзаю когти глубже, льётся кровь и еда с хрипением испускает последний дух…