Я же заглушив котел, вошел в жилую надстройку судна. Первым на моем пути оказался камбуз, который меня поразил свои великолепием. Похоже кораблик предназначался либо для очень «богатеньких Буратино» либо находился в частной собственности, того самого спонсора. Во всяком случае, шикарный камбуз, с газовой плитой, огромным холодильником, и со множеством самых разных продуктов и спиртных напитков говорил сам за себя. Конечно даже того, что имелось там, должно было хватить надолго. Но для предлога, о том зачем я здесь пришвартовался, и был послан швартовый за продуктами. Лишними они не будут, храниться они могут долго, а место для хранения здесь предостаточно.
Кроме камбуза, на судне оказались четыре каюты. Одна самая роскошная состояла из двух небольших комнат по левому борту, и предназначалась видимо для хозяина судна, либо какого-то другого богатого человека. Напротив нее имелись три каюты меньших размеров, но тем не менее, тоже вполне респектабельных. А в самой корме, имелась небольшая комнатенка, с гальюном и душевой лейкой установленной на одной из стен. Кроме того, как я увидел несколько позже, здесь имелись еще две каюты, скорее всего для обслуживающего персонала. Одна из них предназначалась для капитана и его помощника, а другая, скорее всего для кока и официанта. И хотя помощника, как и кока с официантом, я сейчас не наблюдал, места для них и некоторые вещи, явно принадлежащие не убитому капитану, здесь имелись. Как и поваренная книга, которая почему-то оказалась в другой каюте, а не на камбузе.
Я же, взял с собой судовой журнал, и перешел в одну из кают, где заметил большой письменный стол, и набор для письма, стоящий на нем. Стоило мне выдвинуть первую же столешницу, как обнаружил в ней связку ключей. Оглядевшись вокруг, заметил у дальней стены металлический сейф, который меня очень заинтересовал. И хотя, к моему удивлению он был практически пуст, не считая, может единственной чековой книжки, которой я вряд ли смогу воспользоваться, и каких-то документов состоящих из нескольких папок, с которыми еще предстояло разобраться. Но обрадовало то, что среди всего этого обнаружилась пропитанная чернилами губка, на которой покоились две круглых печати и один угловой штамп, что красовались в судовом журнале. Не мешкая ни минуты, тем более, что вскоре должен был появиться швартовый с картошкой, я вооружился авторучкой лежащей на столе и написав несколько слов на каком-то листке бумаги, восстанавливая свои навыки письма, полностью скопировал то, что было записано на первом листе судового журнала, только со своим именем. Поставив под этой записью, три подписи, с вымышленными именами, заверил все это, найденными печатями и штампом, и со спокойной душой, закрыв за собою дверь в каюту, вышел на палубу.
В принципе, уже сейчас можно было выходить в море. Основные документы были в порядке, кроме разве что отметки в правах. Но я подумал, что именно из-за нее и могут начаться проблемы, и поэтому спустившись в камбуз, достал из холодильника три яйца, и поставил их вариться на газовую плиту. Стоило закончить с оформлением всех документов, а заодно и перекусить перед походом. Тем более, что я иду в море без помощника, и отлучаться для сна и отдыха, смогу только на стоянке.
Штампик скопированный выше и перенесенный на нужную строку, получился вполне приемлемым, и потому, сложив все документы в одно место, я дождался отправленного за продуктами парня, принял их у него, и хотел было выйти в залив, но подумав, решил немного повременить.
Глава 18
18
Пирс, на котором я пришвартовался, был совершенно пуст, да и по словам швартового, сюда редко заглядывают в будние дни. Поэтому разузнав, во сколько обойдется мне стоянка, оплатил ее на ближайшие сутки, и решил разобраться с тем, что мне досталось. Да и время уже подходило к обеду, а пара съеденных яиц, не настолько утолила мой голод, чтобы отказываться от полноценной еды.
Достав из холодильника полуфабрикат стейка, бросил его на сковороду, хорошо обжарил с обеих сторон, добавил немного гарнира из нарезанных помидоров и лука, политого оливковым маслом, и налив себе кружку кофе, сел за стол. После того, как плотненько перекусил, решил разобраться с тем, что находилось в каюте и сейфе. Вызывал интерес еще и тот факт, что в связке присутствовало четыре ключа, сейф открывался двумя. Еще один ключ подошел к замку, запиравшему саму каюту. Остался один ключ, которому я пока не нашел применения, но интереса это ничуть не убавило.
Первым делом, достал из сейфа чековую книжку, и приложенной к ней авторучкой. К моему удивлению, в книжке оказались заполненными как минимум пять чеков, на суммы от пятисот до тысячи долларов, все эти чеки были снабжены, необходимыми подписями и отсутствовала только дата выдачи, для которой видимо и была предназначена авторучка, заполненная чернилами. Всего, к выдаче, было выписано четыре тысячи долларов. Сумма, по нынешним временам просто огромная. Учитывая среднюю зарплату, такие деньги можно было теоретически скопить лет за десять, если совсем ничего не тратить.
Мне вдруг подумалось, что я зря трачу время, и мне нужно, как можно скорее их обналичить. Учитывая, что в одном банке мне не выдадут деньги с разных чеков, придется побегать по разным. Вернее сказать, может и выдадут, но интерес к тому, почему я обналичиваю несколько чеков выданных одим владельцем возникнет. И меются опасения, как бы это не привело к объяснением с полицией, или кем-то еще. При условии, что том же Нью-Йорке, всего три представительства «Американского банка», значит, максимум, чем я могу воспользоваться, так это тремя чеками. Правда представительства есть еще в Нью-Джерси, и некоторых других городах этого агломерата, побегать придется знатно.
Пришлось вновь обращаться к швартовому. Тот без особенных проблем, вызвал к пирсу такси, и пообещал лично присмотреть за моим пароходиком, пока я отсутствую. Такси появилось буквально через пятнадцать минут. За это время, я успел слегка привести себя в порядок, и даже сменить порванные брюки, взяв подошедшие мне по размеру, из гардероба владельца шикарной каюты. Заперев, все двери на пароходике, я приказал отвезти меня в Атлантик-Хейлендс в представительство банка. Стоило протянуть в окошко чек, как мне, тут же без лишних вопросов, выдали наличные деньги, разве что поинтересовавшись, какие купюры мне бы подошли больше. Подумав, что снимать придется много, я попросил пятидесятидолларовые купюры, и тут же заполучил стопочку из двадцати купюр, которая прекрасно уместилась в моем бумажнике.
Следующее, пойманное на выходе из банка такси, отвезло меня в Белфорд, где я проделал ту же операцию. Вначале, подумал было еще об одном посещении, но после, решил немного повременить. В порте неподалеку, нанял за доллар катер, который за пятнадцать минут пересек залив Санди-Хук и доставил меня к нужному пирсу. Здесь я перешел на свой пароходик, развел пары, и вышел в море. Мне показалось, что частое обналичивание подобных чеков можно сказать в одном банке, может привлечь излишнее внимание. И решил, что следующий раз возьмусь за это где-то южнее. Тем более, что останавливаться придется довольно часто. Учитывая, что стандартная команда для парохода такого типа состоит минимум из четырех человек, перегонять судно в одиночку очень сложно и муторно. Фактически я заменяю собой сейчас и шкипера, и рулевого, и кочегара, который должен присматривать за паровой машиной, и даже палубного матроса, который и отдает швартовы, и поддерживает порядок, и выполняет еще множество обязанностей, как на палубе, так и в трюме.
Как оказалось, пароходик, развивает не больше девяти миль в час. С одной стороны, это было очень немного, с другой, траулер дядюшки Джо, не выдавал и этого. К тому же если поддерживать постоянно максимальную скорость, то машина с таким пылом жрет залитый в баки мазут, а позади парохода стелется такой туман из черного дыма, что только диву даешься, как быстро мазут исчезает в ненасытном чреве топки. Поэтому, приходилось как-то приноравливаться, и выбирать нечто среднее. В итоге тридцать миль до Бриэля, я преодолел за пять часов плавания. Честно говоря, работая на грузовиках, я привык к несколько другим скоростям, поэтому выбравшись на берег, я оказался до того вымотанным, что уже начал задумываться над тем, правильно ли я поступил, или же я ошибся. Эта монотонность меня просто убивала. И ведь это не самолет, на котором врубил автопилот, и наслаждайся полетом. Здесь же тоже можно в принципе застопорить руль, что я и делал, спускаясь к котлу. Но стоит около пяти минут провозиться возле котла, и компас уже показывает совсем другое направление. И задержись я у котла чуть дольше, глядишь и сидел бы уже не мели, а то и вообще выбросился на берег. И едва успев привязаться к местному пирсу и оплатить ночь стоянки, как вырубился, едва добравшись до постели.