Проснувшись довольно рано, привел себя в порядок и вышел на пирс. К моему удивлению оказалось, что какое-то кафе уже открылось для обслуживания клиентов, поэтому не заморачиваясь с приготовлением завтрака на камбузе, перекусил там. и только потом, вернувшись на кораблик, задумался о том что следует сделать, прежде, чем отправиться дальше.
Следующий переход продлился даже дольше первого. Но здесь я сразу перед выходом проверил котел, добавил в него воды, и прочистил форсунки, в надежде, что всего этого хватит на весь день. Затем зажарил очередной стейк, положил его в какое-то подобие мелкой стекляной кастрюльки с плотной крышкой, туда же порезал овощей, и взял все это с собою на мостик, добавив еще и термос кофе. Единственное, чего я не учел, так это того, что туалет находится внизу. Поэтому, пару раз все же пришлось спуститься вниз. Правда я уже несколько расходился, и вдобавок ко всему, мою рану обработал профессиональный фельдшер из медицинского пункта неподалеку от пристани. Поэтому рана беспокоила гораздо меньше. Правда, он сразу же отметил то, что рана получена от огнестрельного ранения, но я отговорился тем, что это произошло на охоте. И выстрел был из карабина. Не знаю, насколько это его успокоило, но последствий пока не ощущалось. Хотя, кто знает, докладывают здесь об этом в полицию, или нет.
Почти двенадцать часов пребывания на мостике прошли несколько легче предыдущих, и то, только благодаря тому, что мне было чем занять себя на время плавания. Но все же под конец его, я уже выглядывал для себя, хоть какую-то стоянку, и завернул на первую свободную, что попалась мне на глаза. Едва мне удалось причалить к пристани, как тут же на меня налетели местные торговцы. Как оказалось, место, где я решил скоротать ночь, была своеобразным рынком, где происходил торг судов. Тут же не отходя от меня ни на шаг, мне начали предлагать продать пароходик, называя при этом довольно интересные суммы. Причем все это делалось сходу, никто, похоже, даже не собирался осматривать это судно всерьез. Скорее всего, это были местные перекупщики, желающие навариться на таком лохе, как я. Послав всех к горизонту, и сказав, что все вопросы завтра, я был просто не в силах с кем-то спорить, потому что очень устал.
Проснулся я на следующий день только к полудню. Оказалось, что я бросил якорю возле Атлантик Сити, и действительно за вчерашний день преодолел почти шестьдесят миль. И хотя пройденное расстояние меня порадовало, но то, что еще одного такого, переходя, в одиночку, я просто не вынесу, и сойду с ума, заставило меня задуматься, о найме команды, хотя бы для перегона. Пока же, решил просто отдохнуть. Подумав, о том, что удалился достаточно далеко от Статен-Айленда, решил, что день отдыха, мне никак не повредит. Первым делом вызвал такси, и обналичил оставшиеся чеки. Благо, что город считается курортным, и отделений самых разных банков здесь хватает. И у меня, без особых проблем, приняли чек в каком-то другом банке, правда, при этом сняли комиссию, в размере десяти долларов. Но это было такой мелочью, что я не стал даже спорить.
Взятый у мальчишки газетчика свежий номер «Нью-Йорк таймс», заставил меня насторожиться. Судя по фотографии на первой полосе, полиция обнаружила на пирсе Статен-Айленда, четверых убитых, чьи имена сейчас выясняются. Подробностей пока неизвестно, но то, что они наверняка появятся в ближайшее время, журналист нисколько не сомневался. Причем, не только журналист, но и я, тут же нарисовавший в своем сознании, продолжение этой истории.
Были бы это какие-то бродяги, ничего страшного бы не произошло. В Нью-Йорке, почти каждую ночь убивают и большее количество людей. Но в данном случае, среди них присутствует Курт Честер, который и организовал археологическую экспедицию, перевез добытые сундуки в Нью-Йорк. Наверняка прочитавший газету профессор, уже узнал его на фотографии и забил тревогу. Да и кроме него найдутся люди знавшие этого человека. Так что до того момента, как произойдет опознание остаются считанные сутки, если не часы.
Разумеется, нигде в этой истории, мое имя не упоминается, но вот когда имена убитых станут известны, то сразу же возникнет вопрос, кто обналичивал чеки, выданные от имени одного из них, уже после его смерти? Вдобавок ко всему, проследить путь этого человека, то есть меня, тоже будет не слишком сложно. К тому же выяснив имена, наверняка узнают и то, что тот же Курт Честер владел небольшим пароходиком, название которого яркими буквами выведено у меня на борту. Короче, нужно было что-то делать, и чем быстрее, тем лучше. В общем-то, в этом был виноват я сам. Чёрт меня дернул оставить трупы на пирсе, сбросил бы в море, и все было бы в порядке. Раздумывая над тем, что мне предпринять, чтобы остаться не у дел, и вместе с тем не упустить выгоду, купил местную газетенку типа «Из рук, в руки» и посмотрел объявления о продаже судов, узнав сколько в среднем просят за пароходики моего типа, которых в объявлениях оказалось целых три.
Вернувшись к берегу, опять, едва не был сбит с ног толпой перекупщиков, пытающихся раскрутить меня на продажу судна. Сейчас это мне было даже выгодно. Конечно, полной цены парохода мне никто не даст, но заполучить даже половину его стоимости, на ровном месте, было совсем неплохо. Тем более, что где-то половину, реальной стоимости перекупы и выдавали. О чем я узнал из объявлений в местной газете. А если учитывать то, что через самое многое неделю, если не раньше, о пароходе станет известно полиции, то тогда его придется просто бросить на берегу. Что будет делать с ним новый владелец, меня волновало меньше всего. Наверняка перекупщик не успеет его продать, а то, что он потеряет на этом деньги, сугубо его профессиональные риски. Поэтому, первым делом, я вернулся на кораблик, и уничтожил все записи в судовом журнале, касающимся меня. Затем сложил в найденные на борту чемоданы, все самое ценное, что нашлось в каюте владельца парохода и бывшего капитана судна. Как оказалось, у того тоже была заначка, в которой я обнаружил почти три тысячи долларов. Еще раз прошелся по всему пароходу, надеясь найти для себя, хоть что-то ценное, и в итоге обзавелся двадцатью бутылками виски и испанского и итальянского хорошего вина. Хотя сухой закон уже не действовал на территории страны, но и хорошие вина стоили столько, что как говорится не вышепчешь. Поэтому найденные запасы, точно не будут лишними.
Оказалось, что последний ключ открывал небольшой металлический шкафчик расположенный внутри правой тумбы письменного стола. Здесь находилось множество бумах, которые не читая, я просто перегрузил в один из чемоданов, к тем, что были добыты мною из сейфа. Может все это и барахло, не стоящее внимания, но и оставлять все это на судне, я не решился. Затем, воспользовавшись найденными в сейфе печатями, выписал доверенность на Стивена А. Шермана, бывшего капитана корабля. Надеюсь, перекуп будет не слишком обращать внимание на фотографию в документе, где Стив, не слишком похож на меня. Сундук, все также находящийся в носовом отсеке, я обернул парусиной и обвязал веревками. После этого собрав все свои вещи, включая сундук, загрузил их в такси и отправился в местный аэропорт, где временно поместил все свои пожитки в камеру хранения, а заодно и узнал о рейсах отправляющихся сегодня, в разные стороны. Билет можно было взять перед отправлением. Никаких проблем с этим не имелось, а куда именно лететь, для меня не было большой разницей, главное подальше отсюда. Разобравшись со всеми своими вещами, вернулся на пристань, где, выйдя перед торговцами, обозначил свою цену на пароход. После долгого торга, и показа парохода со всех сторон удалось договориться с одним из них, выторговав с него, почти семьдесят процентов средней стоимости подобных судов. Я за основу брал цены пароходика схожей марки увиденной в одной из газет. При этом, я наотрез отказался от чека, прекрасно понимая, что чек могут выписать на любую сумму, а вот есть ли эта сумма на счете, знает только владелец. Поэтому, только банк, и только наличные, прошедшие через руки кассира. И никак иначе. Здесь конечно не Узбекистан, где нарваться на фальшивки было проще простого, но лучше перебдеть.