— Не совсем. Я только прозу пишу, — его скулы нервно покраснели.
— Юра, а твои работы публиковались? — вставила, наконец, Зяблик, выглянув из-за массивной груди одной из шатенок.
— Несколько рассказов и одна повесть. В местных журналах. У меня есть еще два романа, но издательства пока молчат.
— А зачем же ты пишешь, если это никому не надо? — не унимался Леший.
Катя подумала о том, что люди с возрастом не меняются. В школе Гена тоже был похож на глупого стаффордширского терьера. Уж если во что вцепится, то оторвать можно только пережав глотку.
— Это мне надо, — ответил Юра сдавленным голосом. — И другим еще будет надо. Не всегда же пища для ума будет цениться ниже, чем товары для жопы.
Блондинка раздраженно скомкала салфетку и встала из-за стола:
— Я выйду на минутку, Гена.
Шатенки последовали за подругой.
— Ты следи за языком, Юрик, — угрожающе повелел Леший. — Здесь дамы.
— Да пошел ты, Лишай!
Юра резко встал, с грохотом отодвинул стул и пошел к выходу.
Повисло тяжелое молчание. Только Толя и Коля продолжали синхронно стучать вилками, уплетая мясное ассорти и запивая его томатным соком. Катя искренне жалела, что согласилась прийти на злополучную встречу. Ради этого она отказалась от встречи с постоянным клиентом, пожилым одноногим адвокатом Игорем Сергеевичем. Адвокат редко, но стабильно пользовался ее услугами, щедро платил и был очень вежлив и обходителен. Перед встречей всегда покупал отличное шампанское и вкусный шоколад.
— А помните, как мы в восьмом классе воровали пончики в столовой? — взвизгнула вдруг Маруся, пытаясь исправить положение, и истерично засмеялась.
Толя и Коля отвлеклись от переработки съестного и захихикали. Пончики они явно не забыли.
За все время Виктор Железнов не проронил ни слова. Катя даже начала сомневаться, действительно ли сутулый чудак в цветном пиджаке — тот самый спортивный общительный красавец, в которого она когда-то влюбилась. Мужчина не ел ничего из принесенного официантами, хотя на вид все блюда выглядели весьма аппетитно и замечательно пахли. Он понемногу отпивал из коньячного бокала и очень внимательным, но, вместе с тем, равнодушным взглядом следил за каждым говорящим.
Трошина тоже почти ничего не ела. Платье сидело чересчур плотно в области живота, и, дай она волю своему аппетиту, то очень скоро стала бы походить не на скрипку, а на аккордеон или другой не особенно изящный инструмент. Может быть, даже не музыкальный, а столярный, например. Потому хмельная волна властно прокатилась по всему голодному телу, и мысли стали дерзкими. Нестерпимо хотелось выяснить отношения с каждым из собравшихся: сорвать с шеи Зяблик ужасные бусы, которые та продолжала теребить так, будто пыталась их сексуально удовлетворить; обозвать Лешего тупым бараном, а его вернувшуюся из туалета супругу — Парашей Ивановной (почему Ивановной, Трошина не знала); для свиты Лишаенко — Толи и Коли — сам собой просился банальный эпитет «два конца из ларца». Она прямо таки видела, как верные одинаковые толстячки выскакивают из бледно-голубого фарфорового сундука и дружно кричат: «Что, Гена-хозяин, надо?» Лиду она представляла лежащей на шезлонге в консервной банке с надписью «Килька британская». И уж сколько всего можно было сказать Железнову, убедись она, что это, действительно, он.
— Хотите посмотреть фотографии? Мы с Колином только вернулись из путешествия. Я принесла альбом, — предложила Лида.
— Супер! Супер! Конечно, показывай, — Зяблик захлопала в ладоши, и альбом пошел по рукам.
На первом снимке Лида в красивом сарафане и широкополой соломенной шляпе махала с палубы белой яхты. Катя ткнула пальцем в снимок и громко спросила:
— А шезлонг на ней имеется?
— Ну конечно, — гордо подтвердила Лида. Трошина глупо захихикала, но осеклась, встретив непонимающие взгляды. «Мне б такую консервную банку», — подумала она с досадой.
Из сотен Лидиных фотографий можно было смело составить наглядные пособия для полного школьного курса географии. Париж, Рим, Лас-Вегас, Рио, Веллингтон, Токио и многие другие места приветствовали одноклассников из-за изящной спины и приятно округлых бедер простой русской девушки. Недаром с самого окончания школы Лида регистрировалась во всех городских брачных агентствах, посещала разнообразные сайты и тратила последние деньги на фотосессии. Поиск и попытки продолжались более десяти лет, но результат превзошел все ожидания.
— Лида, а вы были в Египте? — вдруг подала голос одна из шатенок, жена Толи-Коли.
— Нет. Египет — это как-то банально. Туда ездят те, у кого не хватает на нормальный отдых, — ответила Лида.