— Если вам, мой господин, понадобится помощь, я всегда к вашим услугам.
С этими словами темная фигура выпрямилась и стала ожидать ответа. Кейдан посмотрел на статного Беорегарда, посмотрел на ключи, посмотрел вглубь своих мыслей, растворяясь в размышлении. В голове неоспоримым фаворитом на главенство всё так же остались мысли касательно снедающих желаний. Вдобавок к этому, появились мысли о стекающих, с уст давно умерших проекций, надеждах, капающих на раскинувшуюся иллюзию ожиданий местных обитателей. С новыми обстоятельствами, сомнения украдкой прокралось внутрь, но было быстро выдворено ярким пламенем пылающего осознания близости исполнения заветного желания. Кейдан понял, что ему нет дела до несуществующих людей. Их проблемы, их желания и ожидания, всего лишь работа подсознания человека реального, всего лишь побочный продукт, сотворенный волей случая. Жизни людей, наполняющие площадь за спиной, не имеют ценности, ибо не имеют истории рода человеческого, существующего за границей разума.
Всё стало предельно ясно, после продолжительного разбора своего положения. Кейдан определил путь и поспешил озвучить его:
— Я хочу осмотреть храм. Мне нужен помощник, обладающий информацией, касательно всего меня интересующего, в стенах за твоей спиной. Могу ли я положиться на тебя?
— Разумеется! — четко ответил Беорегард. — Я сделаю всё от меня требующиеся!
Глава — 6
Потянув дверь, раскрыв перед собой неизвестные просторы, Кейдан шагнул внутрь помещения, погружаясь в тайны, сокрытые сводам потолка. Беорегард, как смиренный слуга, следовал за своим гостем, готовый в любую секунду разразиться в нескончаемых ответах, интересующих самого важного человека, когда-либо посещающего это помещения. Он двигался за Кейданом, смотрел за каждым его движением и выжидал момента, в котором сможет ублажить интерес изучающего человека.
Длинное пространство, открытое Кейдану сразу же как он исчез за проходом, было залито ярким светом, исходящим от широких окон, внутри которых, с внешней стороны была нанесена история своего создателя. С внутренней же они выглядели вполне обычно для другого мира, но для мира, где город расположен внутри скалы, они выглядели неправдоподобно. За окнами светилось яркое, полуденное солнце. Его словно не волновало, что в огромной пещере не существует бескрайних просторов вселенской пустоты, где солнце выступает в качестве одного из многочисленных, космических тел. Всё здания стояло под каменным, плотным потолком, неспособным пропускать яркие лучи, но они всё же пробивались, радостно играя роль спасителя от гнетущей тоски, царствующей в холодном мраке темной ночи.
Оторвав взгляд от странного явления, Кейдан взглянул на стену под окнами, раскрашенную блистающими фресками, повествующими о прошлом, когда «отец» создавал всё вокруг. Их содержания рассказывало о том, как появлялись просторы, несшие на себе чудеса здешней природы, как появлялись живущие здесь люди, пропитавшиеся учением от своего создателя, как появлялись города, заселяемые потомками людей, возводивших эти самые города, как появлялась жизнь и вера в светлое будущие. Но как это бывает почти в каждой истории, связанной с богами или создателями, отец покинул те просторы, сотворенные исключительно для людей, что будут жить здесь всё оставшиеся время. Он ушёл, оставив после себя лишь упоминание в виде слов, написанных руками истинно верующих в него людей. Эти опьянение сознания пронесли слова, услышанные от своих предков. Они создали историю, сохранили её на бумаге, откуда она в последующем переместилась на стены и в умы людей, готовых нести эту историю сквозь всю свою жизнь.
Когда сознание уловило конец расположенного справа сюжета, определяющегося сменой положения стены, Кейдан заметил каменное полотно противоположной от входа стены. На нем, как в галереи недоступного искусства, находилось множество картин, размеры которых позволяли определить их содержимое с любого расстояния длинного коридора. В широких полотнах, обрамленных багетными рамками, висящими почти под самым потолком, находилось множество пугающих созданий. Их рогатые головы, свисающие части тела, похожие на мертвые куски гниющей плоти, злобные глаза, вгрызающиеся в само нутро смотрящих на них, непонятные конечности, увешанные пальцами, когтями и чешуёй, длинные хвосты и крылья, густая шерсть и пустующая бледная кожа, выглядящая как лишний элемент на невообразимо отвратительном теле, — всё это увлекло внимание человека, блуждающего взглядом по кусочкам ненастоящего мира. Каждое существо отличалось от своих собратьев, собранных в одну огромную галерею. Когда Кейдан смотрел на отдельных представителей работы подсознания, он неожиданно обнаружил уже знакомый образ, виденный на дне голубого озера. Это было многорукое создания, каннибал, поедающий собственных сородичей. Он смиренно был сохранен в рамках огромной картины, позволяя тем самым осмотреть себя в мельчайших деталях, но Кейдан предпочел двигаться дальше, не желая уделять внимание и находить новые подробности, укрепляющие ореол страха вокруг порождения фантазии.
Галерея заканчивалась широким проемом, за которым по словам Беорегарда находилась лестница, ведущая в покои обитающих в храме людей. Проем располагался по соседству с левой стеной, вмещающей в свои просторы атрибуты жизни жителей храма, проводящих всё свое время в изучении и сохранении истории создателя мира. На протяжении всей длины каменной кладки выстроились книжные полки, заваленные разной макулатурой, стояли столы и кресла, потертые от использования, стояли маленькие стулья, несшие на себе тонны девственно чистой бумаги. На столах почти везде находились канделябры, утыканные подтаявшими свечами, стояли чернильницы, с разбросанными вокруг них перьями, отдыхающими после изнурительных записей на листы, лежащие также на столе. Эти листы собирались в высокую стопку, и в определенный момент переносились на полки книжных шкафов, где всё записанное будет храниться до конца своего существования. Помимо листов, на полках находились разные книги, свитки, таблички, выглядящие как нечто старинное, нечто брошенное, но получившие место, где могут стать бессмертными.
Помимо мебели и разных предметов, наполняющих их, Кейдан заметил, что всё свободное пространство выше человеческого роста, завешано картинами разного содержания и исполнения. Некоторые из них были отвратительно нарисованы и заключены в неуклюжие рамки, то были каракули не привлекающие никого внимания. Им в противоположность выступали фотореалистичные картины, закованные в прекрасные рамки, утончающие небывалую красоту. Беорегард пояснил, что все эти работы находились здесь еще с момента сотворения храма. Их сюжеты, несут непонятные детали, указывающие на то, что недоступно всем. В них существуют разные вариации жизни одного и того же человека. Главный герой всех картин выбирает путь, и этот путь прокладывается в соответствие с деталями, сопровождающими его по всей длине. Он изменяется, преобразуется сам и впоследствии меняет главного героя, приводя его к финалу, заранее созданному. Концовок насчитывалось безумное количество, от хороших, где главный герой в объятиях семьи утопает в блаженстве и удовольствие, до мрачных, где душа разламывается на сотни осколков, парализую желание жить. Вся эта вереница картин тянулась от самого начала, где Кейдан неосознанно увлекся сюжетом фресок, до прохода, хранящего внутри себя лестницу, соединяющую этажи.
Шагая по коридору, вмещающему все вышеописанные детали, Кейдан вглядывался в каждую картину, и незаметно для себя достиг конца. Фактором, вернувшим сознания из созерцания сюжетов, стало отсутствие новых экземпляров. Потеряв источник интереса, он остановился и взглянул назад, оценивая проделанный путь. За короткий промежуток неосознанного, всепоглощающего внимания, были пропущены несколько деталей интерьера, оставшихся незамеченными при первом осмотре. То были вазы и непонятные деревянные предметы, редко лежащее подле кресел. Также обнаружились настенные подсвечники, с горящими в них свечами. Огонь, поигрывая, освещал всё длинное пространство, недавно заливаемое лучами молодого солнца. Кейдан взглянул на окна и увидел, что за ними непроглядный мрак глубокой ночи. Тьма, прокрадываясь, заполняла коридор, где маленькие стражи, превращая свое тело в расплавленный воск, бесстрашно сражались с могущественным врагом. Быстрая смена дня на ночь, никак не удивила Кейдана, решившего что это часть здешних условий, созданных исключительно из потребностей в деталях. Поэтому оценив все раскиданные красоты и убедив самого себя, что больше в этом помещении нет ничего интересного, Кейдан, нащупав взглядом своего сопровождающего, смиренно ожидающего за спиной, зашагал дальше по коридору, имеющему единственное место куда можно было пройти.