— Я выбираю направления исходя из нескольких факторов. Многое зависит от настроения, часть зависит от бессознательного, часть от мыслей и внешних обстоятельств, иногда обретающих невообразимую власть. Изредка я игнорирую состояния и выбираю то направления, которое идеально подходит под сложившиеся ситуации. Сейчас же мы двигаемся туда, куда надо тебе.
— А ты знаешь куда мне надо? — спросил Кейдан, заинтересованный ответом.
— Я знаю всё что касается тебя. Мы в мире созданным моими руками, но находящимся у тебя в голове.
— Поясни.
— Я создаю всё что ты видишь во сне. Я получаю много имен и одно из них — подсознания. Я творец и наблюдатель. Я функция твоего организма, выполняющая поставленные мне задачи.
Кейдан остановился и внимательней всмотрелся в человека, шедшего перед ним. Он ощутил прилив спокойствия, словно беседовал с самим собой. Расслабленность развязывает язык и впервые за долгое время, невзирая на происходящие с ним, Кейдан пустился в беседу, задавая интересующие вопросы.
— Подсознания? Выглядишь как брошенный человек.
— Внешность не проблема. Я могу создать всё что угодно. Этот мир подвластен мне и я в нем творец.
Сказав это, внешность сгорбленного человека сменилась на облик прекрасной девушки, со статной осанкой и длинными волосами. Еще через секунду, девушка исчезла, заменяясь маленьким мальчиком, потом стариком, старухой, подростком, юношей, женщиной. Затем образ людей отступил, и женщина превратилась в могучего льва с огромными лапами и гривой. Гордой поступью этот зверь шагал пока его внешность не растворилась в ярко блестящих перьях филина, взмывающего в небо со скоростью недоступной ни одному зверю. Из высот под кронами деревьев филин вернулся на землю и облик сгорбленного старика вновь возник перед Кейданом. Он смотрел на всё происходящие с яркой завистью. Такая завораживающая легкость в выборе кем быть или как выглядеть пленила его и заставила смотреть на демонстрацию, бессмысленную, но прекрасную.
— Я могу стать кем захочу. Могу создать вокруг всё что угодно и дать тебе желанное, — вновь заговорило подсознания, продолжая путь в глубины леса.
— Так куда мы идем?
— Я уже ответил на этот вопрос.
— Да, но куда мне нужно я не понимаю. Я попал в ловушку собственного сознания и не могу выбраться из сновидения! Ты ведешь меня к выходу? Или еще глубже где выхода нет?
— Туда, где то, что ты желаешь.
— Я желаю выбраться отсюда! — сказав это, в голову ринулись мысли, но их могущество отступило пред открывшейся возможностью.
— Зачем тебе это? — спросил старик, поворачиваясь к Кейдану. — Я могу дать тебе всё что угодно. Я могу создать вокруг привычный мир, где ты найдешь успокоения. Я знаю тебя лучше всех, лучше тебя самого. Я вижу всё что скрыто в глубине тебя, ибо являюсь той самой глубиной. Я бесконечная тьма и свет в твоем разуме. Дай мне право, и я сотворю всё то, что ты желаешь.
Закончив говорить, старик повернулся и быстрым шагом исчез за растущим рядом с ним деревом. Его стремительные движения скрыли фигуру из прямого контакта взгляда, из-за чего Кейдану пришлось следовать за ним, дабы не потерять его. Шагнув навстречу дереву, за которым растворилась фигура, повернув туда же, куда повернуло подсознания, ему предстало удивительное явления.
Лесные просторы уступили полету созидания старика. Деревья исчезли, оголяя одинокое строения, выглядящие как домик, где живет отшельник, брошенный абсолютно всеми и преданный даже собственными идеалами. Прогнивший под гнетом времени, маленький домик держал в своей основе четыре стены и сломанную крышу, откуда доносилось безмятежное пения птиц. В лицевой стороне находился покосившийся проем, держащий в себе сломанную дверь, висевшую на одной петле. Когда Кейдан вынырнул из-за дерева, желая увидеть старика, его внимания привлекло здания, дверь которого слабо покачивалась, будто совсем недавно её кто-то пошатнул. Фигуры же старика не было видно и недолго думая, Кейдан решил, что именно внутри одинокого строения скрылось подсознания. Шагнув на проторенную дорогу, он без страха двинулся вперед, преследуя осколки полученной информации.
Слева и справа, от медленно продвигающегося Кейдана, раскинулась пустая поляна, лишенная любых деталей. Просто земля. Ни деревьев, не травы, ни камешком, ничего. Абсолютное одиночество, весьма удачно дополняющие брошенное строения.
Тропа вела строго к двери, не отвлекаясь ни в одну из сторон, будто протоптавший её видел только одно направления. Кейдан решил, что не стоит сразу проникать в разлагающиеся жилье. Он предпочел изучить всё вокруг, словно в нем вновь проснулся тот Кейдан желающий познавать, не замечая при этом истинного желания, утратившего статус неприемлемого.
Свернув с тропы и двинувшись по дуге, центром которой выступало строения, Кейдан стал вглядываться в пустое окружения. Вся поляна, по результатам сбора информации, оказалась широким кругом. На её границе стояли деревья, выглядящие как стражи, охраняющие привычный мир от куска неизвестности. Под основой этих безмятежно стоящих деревьев, ложились яркие лучи, стремящиеся из молодого солнца, царившего над всем небесным простором леса, будто определяя границы, за которые оно не смеет заступать. В небе же над поляной была пасмурная пелена, такая холодная, готовая разразиться тоннами дождя, подходящего этой местности. Помимо солнца и отсутствия наполнения в виде деревьев, травы и камней, поляна отличалась царившим внутри периметра холодом. Он пробирал до самых костей, будто была уже глубокая осень, в то время как в лесу чувствовалось молодое могущество теплого лета.
Обойдя всю поляну по краю, где стояли стражи, Кейдан продрогнув, решил всё же последовать за стариком, что без сомнения скрылся в единственном месте, где можно укрыться в пустующей местности. Подойдя с задней стороны и обойдя всё здания кругом, Кейдан ничего не обнаружил и поэтому без сомнения дернул дверь, подогревая внутри себя три царивших желания, — изучать, проснуться и найти нескончаемый источник информации.
Когда дверь распахнулась, обоняние выловило запах сырости и гниющего дерева. Дверь с жалобным визгом покатилась наружу и ударившись о стену, еще сильнее обвисала. Кейдан остановился на пороге скромно заглядывая внутрь, пытаясь найти объект приведший его сюда. Но старика не было видно. Взгляду лишь предстало полупустое помещение. Протиснувшись чуть дальше порога, он оценочно осмотрел всё вокруг.
В левом углу от входа, стоял покосившейся стол, заросший кусками черной плесени. Этот высший вид плесневых грибов покрывал почти каждый сантиметр стен, откуда перекидывал свои владения на все доступные детали. От стола, следуя по левой, вертикальной стене, были сложены деревянные ящики, наполненные металлическими предметами, покрывшимися слоем ржавчины. Сами ящики, как и всё деревянное здесь, были украшены черными грибами. Ящики складывались друг на друга и лишь один из множество лежал на боку, показывая свое содержимое, посетившему их гостю. Это были разной длины и величины инструменты для резьбы по дереву: напарье, центровые и винтовые перки, сверла, шило, чертилка и т.д. Все эти предметы валялись возле перевернутого ящика и неосознанно переносили внимания от своей фигуры на единственный проход, вырезанный в полу. Инструменты касались обнесенного деревом проема, не придающим местным условиям никого внимания, ибо в отличие от всего деревянного, что наполняло дом внутри и снаружи, проход был словно недавно вырезан. Всё дерево, лежащие в основе внешнего вида портала, было девственно чистым и искусно обработанным, будто его коснулась рука утонченного мастера.
Открытая деталь объяснила Кейдану куда мог исчезнуть старик. Он без сомнения нырнул в этот портал, зовущий сейчас смотрящего на него. Проем будто обладал притягательной способностью, помноженной на желания Кейдана, создавая вкупе нечто, от чего внимания просто не могло оторваться. Но Кейдан всё же предпочел, прежде чем проникнуть внутрь, собрать полную картину помещения.
Шагнув глубже, вступив на прогнившие доски, жалобно завопившие, когда на них оказался груз в виде человека, Кейдан осмотрел оставшиеся пространство. За влекущим проемом находилось маленькое окно, упущенное из внимания наружного сбора информации. Окно было вплетено в сплошную стену, украшенную черной плесенью и пустыми полками. Эта стена перетекала в другую, находящуюся справа от смотрящего Кейдана. Возле нее были разбросаны разной величины балки, обработанные бревна, доски, тонкие ветки и всё это было почти полностью сгнившим. Шагнув еще чуть дальше, медленно подбираясь к желанному проходу, слева обнаружились пустые книжные шкафы и сломанный мольберт. Сделав еще несколько аккуратных шагов, картина обстановки полностью собралась. Тогда, сбросив с себя выдуманные оковы, Кейдан приблизился к проему. Взглянув внутрь, он увидел каменную лестницу ведущую вниз и исчезающую в темных просторах неизвестной местности. Остановившись на секунду, он засомневался, но быстро переборов свое возникшее чувство отторжения, шагнул на первую ступень.