— Барс, — шепотом сказал Мукай.
Теперь они ехали с интервалом в двадцать — тридцать шагов. Впереди — Хакимджан, потом — Махмут и Мукай. Условились — не отступать ни при каких обстоятельствах; если встретятся китайские солдаты (черики), постараться задобрить их опием или обезоружить по возможности без лишнего шума. При встрече с людьми Дутова живыми не даваться.
Границу они прошли незамеченными, однако на рассвете, уже направившись к городу, заметили спускавшихся с восточных склонов трех всадников. Вскоре они добрались до ущелья и преградили путь чекистам, ехавшим вдоль речки.
— Приблизимся к ним спокойно. Разделим цели, — сказал Махмут. — На саврасом, в середине — мой, слева, Мукай, твой.
— А мой, значит, справа, на сером, — добавил Хакимджан, незаметно готовя револьвер и кинжал.
Встретившись лицом к лицу, обе группы остановились, поудобнее перехватив оружие. Минута показалась и тем и другим бесконечно длинной, и нервы были натянуты до предела, готовые бросить каждого на любое безрассудство. Глядя на среднего всадника, Махмут вспомнил, как две недели пуля снесла ему полбинокля. Не было сомнения, что этот черноусый человек с густыми сросшимися на переносице бровями был не кто иной, как Дара. Однако Дара не узнал Махмута. Между двумя государствами, покрывая сотни километров, могут бродить только такие же, как мы, думал, наверно, он.
— Кто вы такие? Откуда и куда? — спросил он строго и надменно.
— Из вашего же племени, — ответил Махмут.
— Значит, джигиты Хевуллы?
— Вы угадали, Дара-ака! — сказал Хакимджан.
— А ты откуда меня знаешь, сопляк?
— Это же сын Хевуллы, разве вы не видали его никогда?
— Нет, не приходилось… Значит, сын Хевуллы? — Дара сунул обрез под колено, молитвенно вознес руки к лицу — Твоего отца поймали, сынок. Но мы, его друзья, всегда с тобой… Итак, вы только что перешли границу… Без приключений?
— Благополучно…
— Что там о нас говорят?
— Ходят слухи, что вы погибли в последней перестрелке…
Дара расхохотался.
— Вы что-нибудь слыхали о моем Акжале? Не раз он выносил меня, вынес и в тот раз… Теперь еду его искать. Дутов, дурак, собирался отправиться на Акжале в поход, а прошляпил коня.
— Значит, не зря в Джаркенте и Чилике распространили слух! — воскликнул Хакимджан.
— Что за слух? — нетерпеливо спросил Дара.
— Будто ваш дулдул[30] будет участвовать в Алма-Ате на скачках.
— Какие же скачки теперь, зимой?!
— Русские и на льду устраивают скачки, бега.
— Это для ишаков — скачки на два квартала! Для Акжала нужна степь… Ладно, не сегодня-завтра начнется суматоха, попробуем воспользоваться ею и вернуть Акжала. — Сказав эти слова, Дара хотел было продолжить свой путь, но Махмут остановил его вопросом:
— А что за суматоха, Дара-ака? Может быть, дадите нам какой-нибудь совет?..
— Атаман собирается в поход. Но вас это не касается. Занимайтесь своим делом… С чем возвращаетесь?
— Да так себе, у наших русских денег немного…
— Ай, что деньги! Как насчет курева?
— Есть кое-что…
Глаза Дары сузились, желтоватые зрачки заблестели, словно он только что накурился опия.
— Деньги вам обменяет Джамалдин-ходжа, вы должны знать его, этого бога Джанашара, волостного Джамхана. А со своими дурманными комочками будьте осторожны, опасное теперь это дело. Я сам помогу. Бог даст, вернусь через неделю с Акжалом и в придачу еще захвачу табун. Найду вас у Джамхана-ходжи. А сейчас — прощайте! — сказал Дара и поскакал дальше.
По мере того, как чекисты приближались к Суйдуну, беспокойство овладевало их мыслями. Только теперь они ясно почувствовали всю ответственность предстоящей задачи.
— Значит, Джамхан-болус для Дутова свой человек, — вслух рассуждал Махмут.
— Ты, Хакимджан, придешь к нему раньше нас. Если мы не встретимся с солдатами Дутова, походим по базару и приедем позднее. Если же нас не будет, значит, мы приступили к делу сразу же. В этом случае сам знаешь, что делать.
Опасения Махмута подтвердились. Как только они расстались с Хакимджаном, их остановили два казака и начали допытываться, откуда они и кто такие.
— Мы из Джаркента с важным донесением для господина генерала, — уверенно ответил Махмут.
Казаки переглянулись, и один из них приказал:
— Вручите адъютанту атамана. Идите впереди нас.
Они остановились у каких-то ворот. Загремели засовы, ворота открылись. Пропустив казаков, постовой солдат встал рядом с прибывшими. Должно быть, в штабе белогвардейцев ждали это сообщение, потому что казаки, доложив, тут же вернулись.