– Что ты делаешь? – безнадежно спросил я, наливая себе воды для кофе. – Этот запах не выветриться и через неделю. Как людей завтра принимать будешь?
– Никак не буду. Выходной возьму, – сказал он, но папиросу затушил и убрал в маленький пакет. – Ну, что под какие законы вселенной прогнемся? Вот он вышел только что. Громадный такой, наглый закон. Что будем с ним делать. Игнорировать? Так он не позволит, он же сейчас закон. Нет, конечно, он не вечен и через год два его кто-нибудь пристрелит, но нам то, что с ним делать сейчас. Нет дорогой, люди понимают только силу, а разум и память включаются на мгновенье, а потом опять пропадают и человек опять бредет в стаде, видя только бока и задницы таких же баранов как он. А те бабы, которые ходят ко мне. Думаешь, я их обманываю. Нет. Я на самом деле им помогаю. И разве я виноват, что им может помочь только когда их кто-то возьмет за узды и скажет, стой корова и она на самом деле почувствует, что все ее тревоги и волнения прошли. – Он запнулся, – да потому, что стало вообще ни надо не о чем думать и волноваться. Пришел хозяин и он сказал, что надо делать. И они не придумывают. Им становится легче. Потому что это их природа. А ты своими теориями пытаешься их убедить что они другие, и могут быть другими, – он опять достал остаток самокрутки и закурил, – Но ты молодец. Ты убеждаешь их в том, что они могут быть другими и так как веришь в это сам то и они верят тебе. Но после того как они поверят, они приходят ко мне и тут я освобождаю их от проблем своим способом, убеждая их, что они на пути к переменам. А хочешь я тебе дам попробовать помочь людям, используя твои методы? Хочешь? Давай пришлю тебе пациентку завтра. Истеричка и психопатка, хоть и с высшим образованием. Деньги у нее есть и ей надо чуда. Ну не чуда, а пока лишь освобождения от проблем, от тех, что ее тревожит. А я посмотрю какие рекомендации ты ей дашь и как она к ним отнесется. Прислать пациентку? – Он в упор смотрел мне в глаза и лицо его было бледным от возбуждения и дыма вокруг. – Нет. Потому, что сам не знаешь, как это работает. А то, что я делаю ей поможет, – он замолчал.
Я понимал, что эта истерика от бессилия и необходимости что-то делать с этими двумя которые пол час назад вышли от нас. Но только сейчас я понял, что то, что он рассказал- правда и он использовал меня чтобы предать более красивую обертку своим простым методам. Я думал, что имею возможность влиять на него и тем самым популяризирую идеи мастера, но ни чего этого и близко не было. Он всегда считал мои идеи бессмысленными и лишь использовал меня. Но вот так просто встать и уйти после этого это значит предать его в трудный момент.
– Что ты будешь делать с этими двумя? – Спросил я – Давай, может, вернемся к реальной ситуации и прекратим этот спор двух теорий.
– А ты считаешь, что это спор двух теорий? – никак не мог остановиться Юрий.
– Думаю, да, – все-таки пытался успокоить ситуацию я.
– Это спор слабо понятой теории и практики, – продолжал он.
– По-моему нет. Перед тобой встал трудный выбор, и твоя голова не может найти ответ в нестандартной ситуации, а эмоции вскипели окончательно, все запутав. – Я пытался говорить нарочито спокойно, но получалось тихо и не очень убедительно. – Если бы ты внимательно читал то, что я для тебя пишу ты бы знал, что системой могут воспользоваться далеко не все. И не какой новости в том, что твои истерички никогда не смогут измениться, используя ее в этом нет. Осознанность и знание – это сила, которую не могут обрести все. Но рассказать про эту возможность, что бы дать людям шанс я был должен. Лишь поэтому я делал то, что делал, – я замолчал потому, что знал, что должен сказать дальше, но бросать Юрку в этот трудный момент я не хотел. И он знал, как я должен закончить фразу и ждал этого. – Что будем с этими делать? – спросил я после паузы. Юрка помолчал несколько секунд и посмотрел на меня с неприятной улыбкой.
– Если по твоей теории человек эта машина, то как должна поступить моя машина в этой ситуации. Как думаешь? Ты же меня давно знаешь? – И вдруг я задал вопрос, который сам от себя не ожидал и что стало потом причиной моего страха. – Скажи, а ту книгу, с которой ты уехал в Москву, ты на самом деле отдал братве?
Юрка не ожидал вопроса и заметно смутился.
– Книга? Какая книга.
– Ну, та, Ванькина, которую ты забрал у тех воров, и с ней уехал потом. – Он заметно смутился, пытаясь прикрыть волнение, изображая попытку, вспомнить о какой книге идет речь. – Причем здесь та книга? У меня ее уже нет давно. Я отдал ее тогда и все.
– Понятно. – Продолжил было я пытаясь избавится от того недоверия, которое я невольно высказал Юрке. – Просто тогда ты один бросился за двумя грабителями, – я запнулся, не зная, как продолжить – И раз уж ты спросил, что я думаю про твою машину, то я знаю, как ты можешь поступить. – Юрка смотрел на меня в упор и молчал. В его лице стало появляться какое-то железное спокойствие как будто он вспомнил как надо себя вести в данной ситуации.