– Любое движение к цели со временем меняет свое направление. Это закон природы.
– Что-то я не знаю такого закона. – Виктор смотрел на Иваныча в упор.
– Это его не отменяет. Но если вы честно посмотрите на какое-нибудь действие достаточно длительное по времени, то увидите результаты этого закона.
– Я не понимаю, куда вы клоните.
– Я клоню к тому, что человек может достичь каких-то реальных для себя результатов только путем самостоятельной работы, основанной на реальных законах.
– Например, – подал голос Сергей. -Какое-то тайное учение?
– Не особо тайное. -Иваныч кажется протрезвел. – Эпизоды его описаны были так часто, что даже удивительно как мало кто заинтересовался.
– Например, – опять спросил Сергей.
–Достоевский «Преступление и наказание», зачем там этот Николенька чужую вину на себя взять хотел.
– Ну и зачем? – не отставал Виктор.
– Почитай. А земляк наш, который по соседству жил, также описывал что-то подобное.
– А Вы, значит, с помощью этого учения сделаете людей лучше и счастливее.
– Нет такой цели.
– А какая цель есть?
– Скажи, что значит для человека стать лучше?
– Это значит, – он запнулся, – это значит, стать сильнее, умнее, крепче как-то.
–Хорошо, – кивнул головой Иваныч, – А по-твоему, что значит стать человеку лучше, – он обратился к Сергею. – Тот несколько мгновений подумал.
– Ну, чтобы люди стали более внимательными, что ли друг к другу. Лучше бы понимали друг друга. Прощали ошибки и справедливо благодарили. И наказывали справедливо.
– Хорошо, а что значит быть счастливее. – Все замолчали.
– Много разного, – неуверенно проговорил Виктор. – Еще коньяка вовремя выпить, – пошутил он.
– Вот ребенком был, знал, – улыбнулся Сергей.
– А ты и сейчас ребенок. И большинство, что вы вокруг видите – дети, только мечты и иллюзии изменились, да злоба появилась, что не по-ихнему получилось. А ведь имел право хотеть, так почему все так. Обидно за это.
– И ты прав, – обратился Иваныч к Виктору. – Если бы не государство передавили бы друг друга. Государство нас от нас самих защищает. Заставляет помнить, что законы существуют. А то человек так свободу захотел, что забыл, что он по природе не свободен и под множеством законов самой природы ходит. Что законы эти внутри него. Забыл он их. И когда так называемые пророки напоминали ему эти законы то он – человек верил, соглашался, хотел, говорил, что вот теперь никогда их не забудет. А потом по закону, о котором я говорил уже, действия меняли направление к цели, и получалось, в итоге, не то к чему стремились. А так как признаться в этом никто не хотел то и признавали, что то, что получилось именно то, что и хотели. Христос говорил, что он дверь, через которую человек войдет в другой мир. А люди вместо того чтобы войти, стоят перед дверью и головой об нее бьются. А боится человек, почему то, не своей ошибки и не этих законов, а законов государства.
– Я, Иваныч, ничего не пойму, что ты говоришь, и к чему ведешь, – Виктор, внимательно смотревший все время в лицо хозяину квартиры с раздражением скривил рот и развернувшись на скамейке оглядел пустую дорогу, спускающуюся вниз. – Какие такие законы.
– Да, все просто Вить. Закон прост, если ты ищешь подземный ход, то надо учитывать не только направление и угол, под которым он отходит от здания, но и расположение здания, и угол, под которым идет снижение. – Сердце Сергея заколотилось, и он машинально поднялся с кресла. Виктор повернулся и уставился на Иваныча.
– Если учитывать только эти законы, то уже можно наделать меньше ошибок. А выход подземного хода находился в подвале нашего дома. Вы ошиблись метров на тридцать. Начинало темнеть, и вокруг было тихо. Сергей услышал резкий свист. – Это ласточки. – Иваныч улыбнулся.
Часть 2.
Вечер быстро заполнял овраг, остужая дальний шум улиц и оставляя только шорох листвы тополей рядом на склоне да крики детей где-то наверху, где жизнь шла своим чередом. Приятели молча смотрели на жующего последний кусок мяса Иваныча и сами того не понимая придвигались к нему все ближе и ближе как будто хотели прошептать ему что-то важное на ухо.
– Вы знаете где вход, – негромко спросил Сергей. Иваныч вытер губы рукой.
– Ты там уже был? – Виктор обратился прямо, на тебя и промолчать было уже труднее. – Иваныч улыбнулся и навалился на стол ближе к приятелям.
– Я знаю, что вы ищите.
– Вы там были? – попытался поправиться Виктор. – Что там, – ему не терпелось узнать все сейчас. А лучше прямо сейчас пойти, забраться туда и посмотреть, и забрать то, что осталось. И только сейчас до него дошло, что в любом случае там уже ни чего нет. Интерес вдруг погас как этот вечер, а разочарование и обида заполнили все сознание. Пытаясь скрыть это от всех и от себя, он отвернулся.