– Мистер Падоян про Вас уже спрашивал. Проходите.
Войдя в прохладное помещение, я удивилась разительным переменам, произошедшим с кабинетом главного редактора. Преобладавшие ранее тёмные тона и массивная мебель уступили место хорошо освещённому пространству, обставленному в лаконичном скандинавском стиле. Да и сам сын Дэвида, одетый в светлый льняной костюм вполне соответствовал обстановке.
– Миссис Андерсон, садитесь, – властно велел мне новый глава журнала, указывая крупной ладонью на кресло перед его столом.
– Можно просто Элис, – я старалась выглядеть милой. Дверь со скрипом отворилась.
– Я предпочту прежнее обращение.
В кабинет заглянула невозмутимая Роксана.
– Мистер Падоян, я принесла договор, систему обещали установить к следующей среде. – Она заботливо сложила документы перед Артуром ровной стопочкой.
– Благодарю миссис Трэверс.
А как же «Рокси»?
– Итак. Мы, конечно, все очень огорчены трагичной гибелью мисс Сэлотто, – продолжил мистер Падоян. Услышав эти слова, Роксана неопределённо хмыкнула и в мгновение ока ретировалась. Что это ещё значит?
– Но мы должны двигаться вперёд. Вы принесли последние материалы, над которыми работали совместно с мисс Сэлотто? – я протянула Артуру флешку, которую всё это время крутила в руках.
– Мистер Падоян, – неуверенно начала я, – у меня тяжело заболела мать. Она живёт в Лондоне, и мне важно успеть проститься с ней. Понимаю, что я только устроилась, и неудобно Вас об этом просить. Но мне действительно нужно уехать. – Артур внимательно изучал моё лицо. Его круглые карие глаза сузились.
– Сочувствую. Когда планируете вернуться?
Вот в этом-то и вопрос.
– Я не знаю.
– Не знаете? – редактор удивлённо вскинул брови.
– Мистер Падоян, я не прошу Вас об отпуске. У меня есть возможность работать удалённо, я вернусь, как только все семейные дела будут улажены. – Мои глаза с мольбой заглядывали в такое знакомое лицо. Артур был молодой копией Дэвида. Правда, только внешне. Ни тени от добряка Дэвида.
– Миссис Андерсон, я прекрасно понимаю, как сильно могут затянуть подобные… обстоятельства, но как Вы будете писать про Лос-Анджелес из Лондона?
Об этом я не задумывалась. Только если брать интервью по телефону и интернету? Или просто делать обзоры на заданные темы. У меня возникла идея.
– А что, если я буду писать о Лондоне? Поскольку журнал специализируется на нетрадиционной медицине, рубрика о подобных методах в Великобритании могла бы разнообразить ваше издание?
Артур заинтересованно подался вперёд.
– Ладно, пойду Вам навстречу. Изложите свои идеи по прибытии домой.
– Большое спасибо. Обязательно, – я поднялась со стула.
– Элис.
Я с изумлением обернулась, услышав своё имя, а не официальное обращение.
– Мне правда жаль.
– Мне тоже, спасибо.
Попрощавшись с редактором, я покинула кабинет.
Глава II
Возвращение блудной дочери
Зима в Англии не такая суровая как в Петербурге, но контраст с калифорнийской погодой ощущался явно. В Барселону я улетела до Нового года, захватив с собой лишь тёмно-серое кашемировое пальто. Ветер усилился, испытывая мою верхнюю одежду на прочность. Подняв воротник, я подбежала к вызванному заранее кэбу. Тепло салона автомобиля казалось спасением. Белые хлопья снега прилипли к моим плечам. Стряхнув их кожаными перчатками, пока снежинки не начали таять, я подтвердила адрес поездки, и мы отправились в родовое гнездо семейства Андерсон. Через пятнадцать минут колёса кэба громко зашуршали по белому гравию подъездной аллеи, распугав этим звуком, стаю голубей, мирно гулявших на дорожке. Водитель остановил машину у кованых высоких ворот. Не хотелось лишний раз объяснять охране что-либо, и я, расплатившись с таксистом, вышла из машины. Пройдусь немного, пусть и с чемоданом.
Увядающая красота фамильной усадьбы впечатляла. Штат работников Андерсон Мэнор трудился на славу. Фонтан, даже выключенный на зиму, придавал ухоженному двору некое подобие величия. Опавшие листья, по всей видимости, были собраны ещё до первого снега, а сама дорожка была расчищена от оного. У массивных дверей главного входа меня встретил Джозеф, видимо, помня, что никому из работников я не отдам свои вещи. Не из снобизма, конечно. Только из тех соображений, что я такого отношения недостойна и в доме я по-прежнему ощущаю себя чужой.
– Рад, что ты наконец вернулась. Давай чемодан. – Устав тащить за собой донельзя набитого вещами дорожного мамонта я без препираний вручила его мужу. Пусть помогает, если ему так хочется. Я стащила с себя успевшее намокнуть пальто. Джо не стал проявлять галантность и помогать мне освободиться от верхней одежды. И правильно, хоть чему-то научился за эти годы.