Это — шествие хищных муравьев эцитонов, несущих гибель всем живым существам, которые попадутся им на пути. Ничто не может устоять перед их натиском — ни человек, ни зверь, ни насекомое. Все, кто не в состоянии убежать, гибнут, разорванные на куски хищниками». Комментарии, как говорится, излишни.
А как же размножаются эти муравьи? Оказывается, на временных стоянках. Когда колонна останавливается, муравьи образуют живое шарообразное гнездо. Оно полое внутри и имеет несколько входов. Брюшко у самки, маленькое в походе, разрастается, и она откладывает яйца. Рабочие выводят из них личинки. Небольшие отряды муравьев добывают для них пищу. А когда личинки подрастут, колонна снова трогается в путь. Ничто не может остановить ее движение. И только сильный огонь заставляет колонну изменить направление движения.
Знакомство с убитой гориллой
При вилле, в которой мы (переводчик Игорь Язон, повар Франсуа Кицику с женой и тремя детишками и я с женой) поселились, был сад. В нем зрели авокадо, грейпфруты и плоды хлебного дерева. Хлебное дерево принадлежит к семейству тутовых. Его плоды размером с тыкву имеют неровную, шероховатую поверхность. По виду они напоминают огромных ежей. Плоды висят на короткой плодоножке прямо на стволе дерева или у основания ветвей. Они богаты крахмалом, а их семена — маслом. Чтобы приготовить из плода хлебного дерева еду, его разрезают на пластины — лепешки и поджаривают. Отсюда и пошло название «хлебное дерево». Иногда плоды протыкают палкой и они начинают бродить. Образуется похожая на тесто масса, из которой также приготавливают лепешки. Повар Франсуа Кицику уверял меня, что одно хлебное дерево может прокормить в течение года семью из трех человек.
За садом сразу же начинались джунгли, окружавшие виллу с трех сторон. Ночной лес был полон самых разнообразных звуков. На фоне сплошного звона цикад вдруг раздавался резкий крик, как будто кто-то звал на помощь. Как-то мы услышали чей-то храп со свистом. Через некоторое время свист прекратился и был слышен только храп. Храп со свистом мы слышали несколько ночей подряд. Потом он прекратился. Однажды услышали какой-то металлический звук, как будто кто-то ударял молотом по наковальне.
Как-то под вечер ко мне пришел топограф Гома Бернар с лапой-гориллы. Он рассказал что наш охотник убил гориллу. А чтобы ему поверили, принес лапу. Завтра охотник и несколько рабочих пойдут за гориллой.
В тот день я пораньше пришел из маршрута. Хотелось посмотреть на процессию с гориллой. Игорь Язон, моя жена, Франсуа и я спускаемся в деревню и прохаживаемся по улице, ожидая рабочих с гориллой. Прошло несколько часов, а рабочих еще не было. Наконец появился охотник с двустволкой за плечом и сказал: «Рабочие скоро придут». В Конго охота на горилл запрещена. Единственный оправдательный мотив убийства — защита от ее нападения. Когда стало темнеть, появились рабочие с гориллой. Пришло много жителей из Димоники посмотреть на зверя. Труп положили на землю, и топограф Гома приступил к его обмеру. Данные обмера полагается сообщить в полицию. (Рост гориллы оказался 148 см, длина передней конечности 80 см, а задней 52 см.)
Когда замеры были сделаны, собравшиеся стали отрезать от зверя небольшие кусочки мяса — с головы и ног; отрезали пальцы, дергали шерсть.
— Для чего все это делается? — спросила моя жена.
Франсуа пояснил:
— Кусочки мяса и пальцы сушат, заливают водой и настаивают. Настой дают пить ребенку, иногда настоем его обмывают. Ребенок вырастет сильным и здоровым.
А для чего берут шерсть гориллы?
— Шерсть гориллы сжигают, а пепел заливают водой. Потом этот настой дают пить ребенку. Ребенок не будет болеть, а когда вырастет, будет сильным, как горилла, — заявил совершенно серьезно Франсуа. Потом Франсуа добавил: «Лекарство для взрослых готовит знахарь. У него свой секрет. Когда больной обращается к знахарю за помощью, то знахарь делает надрез на коже больного и смазывает его настоем, приготовленным из мяса гориллы».
Стемнело. Зрители стали расходиться по домам. Тогда я подошел к охотнику и спросил его: «Месье, расскажите, как на вас напала горилла?»
— Она на меня не нападала, — ответил он. — Я увидел ее на дереве, а она меня не заметила. Я выстрелил и убил зверя наповал…
Случаи нападения горилл на людей чрезвычайно редки, но все же, видимо, иногда случаются. Работавший некоторое время в Сунде, Е. И. Уваров рассказал следующее. Как-то мальчик, житель поселка Сунда, вышел из хижины. Кругом не было ни души. Через некоторое время мальчик услышал какой-то шорох позади себя. Он оглянулся и ужаснулся: к нему приближалось волосатое чудовище. Мальчик закричал: «Горий, горий»! (Горилла, горилла!). К счастью, крики мальчика услышал отец, находившийся в хижине. Он схватил ружье и в считанные секунды выбежал на улицу. Горилла, почувствовав опасность, моментально скрылась за деревьями. Охотник не успел в нее выстрелить.
На другой день во второй половине дня отец мальчика отправился на охоту.
— Я отошел совсем недалеко от дома, — рассказывал охотник, — увидел на дереве птицу и стал прицеливаться. И в это время у меня за спиной что-то загрохотало. Я успел сделать только полуоборот назад и обомлел — горилла была в трех метрах. Я выстрелил, почти не целясь, из другого ствола, заряженного пулей. Горилла замертво упала. Если бы я промедлил с выстрелом, быть беде.
— Это была та сама горилла, — рассказывал далее охотник, — которая хотела схватить моего сына. Я ее сразу узнал. Она, вероятно, за мной следила. Она хотела мне отомстить за то, что вчера я ее спугнул.
Рассматривая фотографию убитой гориллы, сделанную Е. И. Уваровым, обратил внимание на то, что от головы трупа был отрублен кусок.
— Зачем это сделал охотник? — поинтересовался я.
— Это осталось для меня загадкой, — ответил Евгений Иванович.
Домой возвращались в темноте. Жена была грустна. «Мне неприятно было смотреть на эту картину, — сказала она. — Казалось, что у моих ног лежал не труп зверя, а человек». Я согласился с ней. В пути Франсуа сказал, что многие жители поселка еще ни разу не видели гориллы и им было интересно посмотреть на нее.
Когда я ехал в Конго, то думал, что для жителей джунглей горилла так же привычна, как панголин или дикобраз, а оказалось, что многие из них никогда ее не видели. И я увидел гориллу впервые, хотя в джунглях провел много дней.
К реке Битефетефе
Лесная дорога, по которой мы едем на газике, с обеих сторон обсажена бананами, раскинувшими свои могучие, в серебристых каплях дождя листья. Кое-где на них видны грозди плодов. Банановая гроздь иногда насчитывает до 300 плодов и весит около 50 кг. Но такие грозди встречаются редко. Обычно гроздь весит 15–20 кг. Бананы — многолетние травы, размножающиеся черенками или вегетативно. После созревания плодов ствол банана срубают (если его не срубить, он отомрет сам). Из корневища вырастает новый, а иногда несколько стволов; тогда лишние срезают и сажают рядом.
В высокой мокрой траве лениво ползают кузнечики. Свободно беру одного, потом другого (а попробуйте так же легко поймать где-нибудь в Подмосковье кузнечика!) и рассматриваю. Они очень пестры: черные с белыми крапинками и ярко-желтые полоски тянутся вдоль туловища и поперек ножек. Краски настолько ярки и свежи, словно только что наложены кистью художника.
У дороги видим женщин, обрубающих сучья с поваленных деревьев. Это они готовят участок для посадки маниоки. У каждой женщины за спиной малыш с непокрытой головой, а солнце палит немилосердно.
Вот и нужная деревня. Отсюда мы пойдем пешком. Ко мне подходит рослый конголезец привлекательной наружности и представляется:
— Этьен. Я буду вас сопровождать к реке Битефетефе.
Карабкаемся по мокрым глинистым склонам, осторожно ступаем по скользким, словно смазанным жиром, валунам, загромождающим реку. Через час добрались до нужной реки. Ее пойма была изрыта ямами: дело рук золотоискателей. Берем шлиховую пробу, и сразу же удача: в лотке оказалось несколько золотинок и небольшой самородок. Решаем пройти здесь линию горных выработок, чтобы выяснить содержание золота.