Но комендачи действуют по закону, и поэтому родне Макса полагаются все льготы, которые существуют для советских военнослужащих. Только всё равно пусть лучше он свои оставшиеся три дня догуляет. Глядишь, сестру, ту, что постарше, на работу устроит. Всё навар, а то на его денежный аттестат троим людям особо не прожить.
Поэтому, придя в наше расположение, дал команду готовиться только присутствующему составу. В принципе, собрались быстро. Единственно, что я пресёк желание Гека взять с собой «калаш».
— Леха, ты что, головой ударился? Мы же не в тыл к немцам идём! Ведь шариться на виду у всех с новым оружием — это всё равно что табличку на шею повесить: «осназ». А если учесть, что и терроргруппы им ещё не все вооружены, то такая демаскировка может вылезти боком. Поэтому приказываю — новое оружие сдать, а с собой брать только то, с чем раньше ходили.
— Да, но…
— Отставить пререкания.
Обиженно сопящий Гек, гордо вздёрнув нос, молча прошёл мимо меня. За ним потянулись остальные. Я тоже встал и спросил у уходящего последним Марата:
— Думаешь, в чём-то неправ?
— Во всём прав, командир. Просто ты у них новую игрушку отобрал, вот они и надулись. И в городе с новыми автоматами действительно нельзя появляться. Уж очень приметные. Сразу вопрос возникнет — что за оружие у этих пехотинцев? И вообще, пехота ли это? А ведь там невыявленной немецкой агентуры ещё полно…
Шарафутдинов своими словами полностью подтвердил мои мысли. Фрицы не дураки — обратят внимание на оружие, срисуют номера на машинах и, так как вражеских агентов в Пруссии просто немерено, быстренько вычислят наше расположение. А там и до определения ху из кто, недалеко. Так что приказ оставить новые автоматы в расположении части был правильным. Поэтому, кивнув, я ответил всё понимающему капитану:
— Ну вот и добре. Ладно, пошли за верными ППС…
А уже ночью, ворочаясь в постели и прикидывая, что нас может ожидать в городе, вспомнил слова Колычева. М-да… Шеф НКВД, похоже, пытается из моей удачливости выжать всё до капли, пока «заряд» не кончился. Ведь московские профессора выдвинули гипотезу о её происхождении. Да и не только об этом…
Высоколобые умники подвели базу даже под мою ныне пропавшую повышенную регенерацию. Причём вроде всё логично. Во всяком случае, я сам найти противоречий не смог и принял их версию на веру. Они считали, что всё дело было в новом теле. Мол, у детей восстановление идёт гораздо быстрее, чем у взрослых. А у пришельца тело было даже не младенческим, а соответствовало зародышу, в результате чего и наблюдалась ураганная регенерация. В их теорию ложилось даже то, что она постепенно сходила на нет и через девять месяцев исчезла совсем.
Когда Федосеев мне всё это рассказывал, я неожиданно вспомнил одну из телепередач, что видел в своём времени. В ней говорилось про чудо-средство, которое изготавливалось из того, в чём ребёнок до рождения находится. Плацента не плацента, толком уже не помню, но из неё чуть ли не эликсир вечной жизни добывали. Или это средство из стволовых клеток добывали? А клетки, соответственно, из этой самой плаценты? Хотя какая разница — про вечную жизнь это, конечно, враки, но дыма без огня не бывает.
Если уж детское место такими свойствами обладает, то тело, которое оно должно оберегать, вообще — ого-го! И про девять месяцев тоже в самую дырочку. У меня ведь именно по истечении этого срока лафа закончилась.
Группа Федосеева и удачливость пациента не обошла стороной. Дескать, дело опять-таки в новом теле. Точнее, в ещё не «закостеневших» мозговых связях, которые способствуют принятию чисто интуитивных верных решений, воспринимаемых окружающими как голимая удача.
Я тогда даже несколько обалдел от того, насколько просто всё можно объяснить. А то ведь чуть было не зазнался, считая себя эдаким мессией с неограниченным запасом везения. И тут вдруг такая проза… Да ещё и известие, что вся эта радость закончится в течение нескольких лет, когда в мозгах всё «устаканится», вообще ввергло в уныние.
Поэтому Иван Петрович и выжимает сейчас все соки, пользуясь моментом… Правда, также можно учесть, что на допросах из меня вытянули не практически всё, а ВСЁ. Как оказалось, гипноз на Лисова ещё как действует, и я вспомнил даже то, о чём забыл давным-давно. Но про это я узнал гораздо позже, когда уже после Нового года мне прокрутили запись беседы, где я отвечал на вопросы по органической химии, и попросили уточнить некоторые детали.