Процессии движутся одна за другой без конца.
И куда бы ни взглянули, — везде над толпой движутся страшные фигуры.
Везде страдание, ужас, смерть, мучения и кровь, кровь, кровь без конца.
Здесь раскрашенная скульптурная группа «Бичевание Христа». По другой улице вам движется навстречу изнемогший, падающий под тяжестью креста, Христос и Симеон Киринеянин, поддерживающий крест.
Там снятие со креста. Измученное, окровавленное тело, повисшее на узких белых полотнах.
Эти страшные процессии начинаются в среду и кончаются в пятницу.
Севильский собор тёмен и мрачен в это время.
Нет ничего сумрачнее этого колосса во время святых дней.
Все алтари и окна над ними завешены тёмно-фиолетовыми занавесями.
Кой-где во тьме мерцают огни.
И тьма собора полна ропота и шума.
Словно волны приливают и отливают, шумя камешками берега.
Едва кончается служба в одном приделе, начинается в другом.
Толпы народа приливают, отливают, как волны, шурша по каменным плитам.
Беспрестанно среди толпы, стоящей на коленях, с зажжёнными свечами, с заунывным пением в нос, в траурных одеяниях, переходят процессии от алтаря к алтарю.
С начала недели по всем перекрёсткам расклеены объявления:
«В четверг омовение ног».
Объявления кончаются советом непременно посылать детей.
Присутствовать при этом поучительном зрелище.
Омовение ног совершается во всех церквах и бесчисленных монастырях Севильи, но главное торжество, конечно, в соборе.
Перед главным алтарём, на высоком помосте, сидели двенадцать стариков, выбранных среди нищих Севильи.
Все в длинных чёрных мантиях, с белыми полотенцами через плечо.
Из алтаря, окружённый патерами и служками, вышел прелат.
Маленький, худенький старичок, очень похожий на папу.
Один из патеров, с кафедры, прочёл евангельский рассказ об омовении ног.
Старики разули правую ногу.
Патеры сняли с прелата остроконечную митру, ризы, вышитые золотом. Он остался в белом саккосе, — служки опоясали его полотенцем, — и в этой смиренной одежде прелат приступил к обряду.
Он становился на колени перед каждом стариком, лил из серебряного кувшина немного воды на ногу. Служки вытирали ногу старику.
И прелат целовал омытую ногу нищего.
Давал ему «дуро» (5 франков) и переходил к следующему.
Когда обряд был кончен, прелат занял своё место под балдахином, один из патеров стал перед ним на колени и, получив благословение, взошёл на кафедру.
Обычай, — что в этот день произносит проповедь в соборе лучший из проповедников Севильи.
Это был молодой, красивый патер, чрезвычайно энергичного вида.
Бритое лицо делало его похожим на актёра, а жесты и интонации — ещё более.
Он говорил с широкими, страстными жестами, тоном актёра, который произносит захватывающий душу монолог.
Проповедь должна была быть воинственной. Время боевое. Парламент борется против конгрегаций, обладающих огромными богатствами и отбирающих все деньги у населения.
— Вы видели поучительный пример любви к бедным, — гремел проповедник, — прелат целовал ноги нищим! Но как надо любить бедных? Каким помогать? Как сделать, чтоб ваши деньги попали в руки достойных? Вы видите тела людей, покрытые лохмотьями? Вы видите внешность! Кто видит их душу? Духовник, священник! Он один знает человека всего. Он один может указать достойного помощи. Бойтесь, чтоб ваша помощь не принесла вреда! Не сделала более сильным злого, не поощрила негодного, не пошла на порок, на преступление! Обращайтесь к церкви, чтоб через неё с осторожностью оказывать помощь бедным! И церковь, чтоб помочь вам, основала конгрегации, помогающие бедным. Обращайтесь к конгрегациям! Через них помогайте! Пусть они распределяют вашу помощь так, чтоб она действительно оказала пользу!
После бесчисленных восклицаний, страстных жестов, криков, полных просьбы, полных угрозы, — проповедник сошёл с кафедры.
Прелат благословил его и, судя по ласковым кивкам головы, с которыми старик говорил стоявшему на коленях проповеднику, — хвалил его.
Патер и служки подошли к прелату, снова надели на него епископское облачение.
И прелат пошёл, даже не кивнув головой людям, которым он целовал ноги, — людям, нанятым для того, чтоб показать на них образец смирения.
Ушёл, даже не послав им благословения, которые он щедро посылал кругом, проходя, толпе.
В четверг вечером в соборе исполняют Miserere.[78]
В главном алтаре помещается оркестр, с дирижёром-аббатом, хор и певцы итальянской оперы.