— Mamma!
Старушка оглянулась, вся задрожала, они бросились друг к другу и обнялись.
— Мадонна услышала мою молитву! — воскликнула старушка среди слёз. — Я дождалась своего единственного сына!
Варсалона освободился от объятий.
Он побелел как мел.
— Как единственного, mamma? А Луиджи?
Старушка зарыдала.
— Луиджи больше нет на свете. Ты — моя единственная надежда!
Варсалона едва держался на ногах.
— Мать! Мать! Что ты говоришь?! Луиджи умер? Когда? Как?
— Этой весной.
— Мать, скажи мне всю правду! Всю правду! Как умер Луиджи? Даже по мёртвым детям не плачут так, как плачешь ты!
— Я для того и молила Мадонну, чтобы дождаться тебя. Луиджи убит.
— Как? Кем?
— Его убийца Фердинандо Джандоменико, наш сосед. Все знают, что это дело его рук. Между ними была вражда из-за какой-то женщины. Луиджи нашли вон там, около деревни, он был убит сзади, — ножом в спину. А Фердинандо живёт себе со своей семьёй.
— Mamma, и ты…
— Кому же заступиться за меня, одинокую старуху?! Я ждала тебя…»
Варсалона, служа в солдатах на севере Италии, отвык немножко от сицилианских нравов.
«— А власти?
— Кто же станет показывать в таком деле?! Да ещё против богатого человека?! Фердинандо может убивать людей! У него есть чем платить! Были карабинеры, когда нашли Луиджи. Капитан призвал меня к себе и сказал: „Твоего сына убили не иначе, как разбойники, старуха. Так мы и записали. Молись за его душу, не слушай того, что болтают, не болтай глупостей сама и живи в мире со своими соседями. А то наживёшь ещё неприятностей“. Так и умер мой Луиджи в грехах.[69]
Варсалона упал на землю и заплакал.»
Он плакал долго, «пока солнце стало спускаться к деревьям». Потом встал, вытер слёзы и сказал:
— Прощай, mamma! Мне нечего делать дома. Я ухожу в горы. Ты скоро услышишь обо мне, mamma.
Она тоже вытерла слёзы, поцеловала его и благословила:
— Будь хорошим братом, Франческо!
Она проводила его до ущелья, ведущего к Монтемаджиоре.
Франческо-Паоло Варсалона «ушёл в горы». Специальный сицилийский термин.
Так показала старуха Варсалона, когда её потом привлекли к следствию.
Есть народная сицилийская поговорка:
— Ненавидеть умеют во всём мире, мстить — только в Сицилии.
Через две недели сестру Фердинандо Джандоменика нашли около деревни поруганной и зарезанной.
Ещё через неделю были украдены двое его детей, а наутро Фердинандо нашёл их повешенными в его же саду.
Старуха Варсалона ходила радостная и громко говорила всем:
— Есть справедливость на небесах!
Потерявший голову от ужаса и горя Фердинандо кинулся однажды с ножом на старуху.
Но между ними стеной стала вся деревня.
— Старухи не трогай! Ищи её сына. А старухи не трогай!
Все отшатнулись теперь от Фердинандо.
— Над его домом идёт кровавый дождь.[70]
Вся деревня знала, что Варсалона теперь в шайке знаменитого Кандино из Монтемаджиоре, прозванного «Il Vendicatore», — «мститель».
И человека, находящегося под покровительством «Vendicatore», боялись затронуть.
Всей деревне было объявлено:
— Если старухе будет причинено какое-нибудь зло, — в деревне не останется ни одного дома ни одного человека.
И вся деревня смотрела, чтоб Фердинандо не причинил какого-нибудь зла старухе.
Ещё через неделю жена Фердинандо была убита выстрелом, когда ходила за водой.
В промежутках между этими ужасами у Фердинандо резали скот, уничтожили виноградники, погубили сад.
Из деревенского богача он превращался в нищего.
На деревне с ужасом говорили, что Варсалона «дал клятву полгода мыть руки в крови».
В отчаяньи Фердинандо кинулся к властям.
В Кастроново прислали отряд карабинеров.
А в ту же ночь в нескольких верстах от Кастроново, в соседней деревне, была вырезана вся семья брата Джандоменико.
Варсалона не трогал Фердинандо. Со смертью Фердинандо «вендетта» была бы окончена. Он «резал кругом» всех близких виновного.
Беспомощный, нищий, всё в жизни потерявший, в несколько месяцев поседевший, полубезумный от ужаса и горя Фердинандо хотел удавиться. Но его, — на его беду, — заметили и вынули из петли.
А зверства продолжались.
Каждую неделю там, здесь убивали кого-нибудь из родственников Джандоменико.
Наконец, Фердинандо встретился с Варсалона.
Если когда-нибудь удастся поймать Варсалона, — он расскажет, что происходило в этот страшный час расплаты.
Над трупом было совершено много грязных издевательств. Но только над трупом. Рана была нанесена всего одна, — смертельная, в грудь. Она хвастливо рдела на трупе.