Как относятся к Варсалона те, кого он облагает данью, владельцы земель и крупные арендаторы?
Люди, знающие Палермо и стоящие в курсе дел, отвечали мне:
— Относятся хорошо. Они очень довольны Варсалона.
— Довольны тем, что он их грабит?!
— Арендная плата в Сицилии страшно высока. Земля очень плодородна. Варсалона берёт от 500 до 2,000 лир в год. Для тех, кто платит высокую аренду, это — прибавка не так уж велика. Для тех, кто получает огромные деньги с поместий, жертва не особенно тягостна. Зато Варсалона гарантирует спокойствие.
— Бандит и спокойствие?!
— Не Варсалона, — будут другие. Разбои в Сицилии, это — даже не в нравах жителей, это «в нравах их карманов». Нужна перемена всего экономического состояния населения, — карабинерами тут ничего не поделаешь. Бандиты в Сицилии всегда были, всегда будут. Варсалона берёт дань, но он и охраняет провинцию от всяких других бандитов. Он считает область Палермо «своею». Здесь никто не имеет права разбойничать, кроме него. И если бы появился другой бандит, — Варсалона посмотрел бы на это, как на нарушение своих прав, и убил бы его, чтоб не делал конкуренции. Он жесток и безжалостен, и никто не смеет сунуться в «его» область.
— Так что, быть может, укрывают Варсалона владельцы имений и арендаторы сами!
— Кто знает! Но они довольны Варсалона. Варсалона — «честный бандит». От добра добра не ищут.
Неуловимость Варсалона зависит ещё и от того, что он коренным образом реформировал «бандитское дело».
Прежние бандиты, как Кандино из Монтемаджиоре, имели огромные шайки, вели целые войны с карабинерами.
Шайка — грузная вещь. Она оставляла следы, она требовала продовольствия, чуть не обоза. Шайки бандитов передвигались медленно, чуть не в боевом построении.
Варсалона — один.
У Варсалона нет шайки. Но шайкой Варсалона покрыта вся область.
Вместо того, чтоб набирать шайку, Варсалона развратил всё население области.
В каждой деревне у него есть сообщники, с которыми он делится, которые состоят у него на жалованье. Они исполняют приказания Варсалона.
И вот где-нибудь происходит злодеяние. Карабинеры бросаются туда:
— Варсалона, значит, там.
В это время другое злодеяние Варсалона происходит в совершенно противоположной части провинции.
Когда преследования карабинеров становятся особенно сильными, Варсалона наказывает всю область и «показывает своё могущество».
Пожары вспыхивают повсеместно. Горит там, здесь, тут. Там, там, там совершены убийства. Оттуда, отсюда приходят известия:
— Перерезан скот.
— Погублены виноградники, сады!
Варсалона — везде. Варсалона вездесущ. Охваченное чуть не мистическим ужасом, население само молит власти:
— Прекратите эту охоту за Варсалона. Поймать, всё равно не поймаете. А он разорит область!
Вся область, все деревни полны помощниками и сообщниками Варсалона. При таких условиях поймать Варсалона, конечно, невозможно.
О каждом движении карабинеров его предупреждают.
— Но среди этих пособников разве нельзя найти такого, который бы предал Варсалона?
— Какой же расчёт? — только пожимают плечами сицилианцы. — Такого человека не минует нож: сколько народу он оставит без куска хлеба?! Когда кругом сообщники, — да чтоб не узнали, кто предал?! За какие же деньги человек пойдёт на верную смерть и обречёт на смерть всех своих: семью, родственников, друзей?! А затем они как нельзя более довольны Варсалона. Он им платит за услуги. Сообщник Варсалона может жить спокойно: его никто не посмеет тронуть. Объявляли награды за голову Варсалона, но кто же посмеет идти против целой области?! После этого вам не покажется бредом безумного, страдающего манией преследования, письмо, с которым обратился недавно Варсалона к своим данникам.
Перерывши всю Марсалу и не находя никаких следов кавалера Спано, префект Трапани приписал было и это «королю гор».
— Дело рук Варсалона! А Варсалона и не найти не стыдно! Его десять лет не могут найти!
Благодаря газетам, известие, что кавалера Спано похитил Варсалона, обошло всю Сицилию.
Варсалона «возмутился» и счёл долгом послать всем своим данникам опровержение. От них это письмо попало в газеты.
«Про меня распространяют глупую выдумку, будто я что-то сделал в провинции Трапани. Десятилетнее моё пребывание только в родной провинции само говорит за меня. Варсалона никогда не трогал чужого. Милостью святой Розалии, покровительницы Палермо, область Палермо принадлежит мне, и я беру с неё то, что мне следует, а чужого я никогда не трогал. И в чужих областях не бываю».