Кроме этого, я думал, прикидывая, что делать дальше. И когда наконец дошёл до капитанского мостика и сел в своё кресло, увидев обернувшегося ко мне ошалевшего Хосе, план дальнейших действий сформировался полностью.
Едва дождался, пока Аррак пристыкуется, и врубил полную тягу — не снимая, тем не менее, установленные самим собой же программные ограничения на максимальную мощность. Про то, что на борту соглядатаи и те, кому нежелательно знать наши реальные возможности, я помнил прекрасно. Пока расчёты показывали, что даже той скорости, которую можно было развить, не задействовав все резервы, должно было хватить с лихвой.
Даже не стал тратить время на попытки завязать космический бой, погнал «Косатку» вдоль внутренней поверхности кольца и в опасной от него близости — мы едва не скребли брюхом по торчащим наружу металлическим фермам. Это не было пустой бравадой — так стационарные батареи просто не успевали за нами, а любой выстрел извне создавал риск повреждения космической станции, что должно было связать руки капитанам и наводчикам вражеских кораблей.
Преимущество в скорости позволило нам меньше чем за минуту оторваться от всех повисших на хвосте преследователей, после чего я резко отвернул вбок, обогнул кольцо и направил яхту прямиком в сторону маяка. Попутно выпустив одну за другой несколько торпед — управлял ими сам, не доверяя ненадёжной и слишком предсказуемой автоматике.
По нам тоже стреляли, выпускали целые рои ракет, но всё это безнадёжно не поспевало. От чего-то мы уворачивались, что-то гасили щитами, что-то сбивали редкими и экономными теперь выстрелами турельных пушек. Приходилось действовать почти на пределе возможностей, любая ошибка была критичной. Я теперь полностью сосредоточился на яхте и на оперативной обстановке вокруг — всё остальное перестало существовать.
Ручное управление торпедами принесло плоды. Самонаводящиеся снаряды сначала синхронно атаковали один из кораблей, но в последний момент развернулись и перенацелились на другой, застав его команду врасплох. Из трёх торпед две успели сбить, но последняя достигла цели и мощный взрыв стал наградой за хорошо проделанную работу. Ещё один из противников перестал представлять для нас опасность, заставив остальных замедлиться и действовать осторожнее.
Вот только — цели уничтожить весь местный флот я не ставил. Теоретически, это можно было бы попытаться провернуть, даже шанс этого был отличным от нуля… Но никакой пользы это нам принести не могло. Только ненужный риск и потраченный впустую боезапас.
Куда больше меня беспокоили прикрывающие Маяк батареи. Одну из них я вывел из строя несколькими выстрелами главного калибра — стационарная мишень, несмотря на толщину брони и мощные защитные поля, всё же не самая сложная цель. Но другие отчаянно палили по нам, и носовые щиты просаживались с непотребно высокой скоростью. Нехитрые расчёты показали, что мы просто не успеваем уничтожить все цели до момента, когда достигнем Маяка.
Пришлось прибегнуть к уловке, предложенной когда-то Арраком — к усилению щитов за счёт уменьшения тяги. Но скорость терять было нельзя. Пришлось, одновременно с этим, снять программное ограничение и задействовать возможности «Косатки» почти на полную, надеясь, что никто моего мухлежа не заметит.
И главное — мы успели. Начали разгон до сверхсвета до того, как полностью лишились защиты. Проскочили буквально на последних процентах, когда ещё чуть-чуть — и пришёл бы черёд обшивки показывать, насколько она прочна.
А позади нас, хитрыми манёврами уходя от огня батарей, двигались последние выпущенные мной торпеды — целый косяк, почти десять штук. Прощальный подарочек гостеприимным хозяевам Технотрона.
К сожалению, увидеть результаты своей работы я уже не мог, хотя и очень хотел. Но представлял всё в красках.
Спустя какие-то секунды после нашего ухода в сверхсвет, торпеды должны были развернуться, потеряв интерес к первоначальным целям — батареям, и синхронно атаковать цель истинную. Такую, удар по которой должен был сделать действительно больно этим зарвавшимся местным царькам, посмевшим поднять руку на меня и на членов моей семьи.
Глава 5
Где-то с минуту на капитанском мостике царило полное молчание.
Первым его решился нарушить Аррак — я и не заметил, как он перебрался с истребителя на борт яхты.