***
Вторая пара казалась самой скучнейшей. Не то чтобы зеленоглазая так не любила разглагольства профессора о трудностях жизни начинающего экономиста, но полтора часа - это слишком для ее и так слабой психики, а так же слишком сидеть в одной аудитории и со вторым, и с третьим курсом. Студенты в аудитории периодически зевали и посапывали, особенно с задних трибун, как успела заметить русая. Лера и сама чувствовала, как постепенно ее клонит в сон, но нарастающие разговоры впереди нее не давали хотя бы на несколько минут сомкнуть глаз. - Кирилл, а с чего это вдруг твой папка решил устроить такое пати почти для всего универа? - этот голос показался смутно знакомым Менделенко. Его имя, кажется, Слава Весторнов. - У его компании юбилей и он хочет познакомиться со всеми моими знакомыми, а я тут знаю больше половины учащихся. Отказы не принимаются, - Сидоров подпер ладонью голову. - Чудаковат папашка. Хотя он всегда любил компанию. - Компанию из 120 молодежи? Не хочу знать, во сколько лет он упал с башни и ударился головой, - Слава улыбнулся и расслабленно откинулся на спинку скамьи. - И еще... Говоришь, все должны быть? - Ну да, конечно. - И вот это? Девушке не надо было даже поднимать головы, чтобы понять о ком он так "пристойно" выразился. Действительно не нужно. Все что ей следовало знать - о ее месте в этом здании и намеки всегда приходится принимать в лицо. "По крайней мере, не за спиной. Ну ничего, это еще нормально, в дальнейшем будет еще тяжелее и невыносимее. Лучше думать о привычных и обыденных вещах. Так, надо позвонить матери и спросить остыл ли отец. Если да, то нужно сходить на рынок и купить чего-нибудь к вечеру. Я-то продержусь без еды, а вот папа начнет орать... На вечер остался суп, а на завтра еды уже не хватит, если родители дружков своих приведут... Придется денег у соседей занимать. Еще курсовую надо доделать..." За гнетущими размышлениями, Лера не заметила, как удобнее устроила голову на сложенных на парте руках и уснула. Разговоры двух парней ушли на второй план, даже наоборот их монотонные голоса поспособствовали глубокой сонливости. После минутной тишины в голове постепенно слышался звук машин и от этого звука, почему-то, сильно застучало сердце. Внутри все взбудоражилось, как только в лицо задул мнимый ветер... Это был сон. Необычный, без образов, лишь с ощущениями, сон. Настолько спокойно и приятно... Намного лучше, чем в реальной жизни, где вместо свежего воздуха чувствуются разнообразие разных духов и одеколонов, смешанные с неприятным запахом пота девчонок. Из-за странного принятия сна, появилось чувство тревоги, с противоречивым и неподходящим спокойствием. -... придется, Славка. Не досчитается кого-то - сразу начнет свои приставучие вопросы задавать: "А почему?", "А что случилось?" Зачем оно мне надо? - Все. Пати считается испорченным. Сидоров напряженно вздохнул и особо не обратил внимания на слова друга. Ему лишь хотелось поскорее предупредить о юбилее своих однокурсников и первокурсников, он бы мог нагло прервать причитания профессора, но это был его Декан. Декан, которого он уважает, даже, несмотря на его скучные разъяснения на счет простых вещей. Остается только надеяться, что мужчина ненадолго отлучиться и парень сможет всех предупредить и впредь не волноваться. Повернувшись к соседке сзади, явно предвкушая хорошенькую ссору для разнообразия столь скучного дня, Кирилл увидел лишь спящее истощенное тело, со спутанными длинными волосами. "Обычно, Менделенко не дает слабину. Неужели наша нищенка выбилась из колеи? Какая жалость". Искоса рассмотрев худощавые руки и чуть посиневшие пальцы, парень ненадолго расслабил мышцы лица, приобретая человеческое выражение, однако вновь приобрел скучающую и высокомерную физиономию, с полным пофигизмом на все происходящее. Все же, Сидоров воздержался будить девчонку, позволив себе на данный момент лишь щелбан по ее лбу, отмечая вовсе не социальный статус, а факт того, что он как бы старше ее. Сейчас Лере было на все глубоко плевать. Тихий звук проезжающих машин во сне успокаивал, и рядом с плохим предчувствием появилось и предвкушение. Предвкушение чего-то плохого, но достаточно интересного.