«Несколько дней назад по распоряжению прокурора Ришарда Ясёлы был арестован известный актер театра «Колизей» Зигмунт Висняк. Наши читатели наверняка помнят, что 28 сентября на сцене «Колизея» по ходу пьесы прогремел выстрел. Актриса Барбара Павельская убила популярного актера театра и кино Мариана Зарембу. В игравшейся тогда пьесе «Мари-Октябрь» героиня драмы убивает на сцене предателя Ружье. Разумеется, Павельская пользовалась на сцене пистолетом с холостым патроном.
На этот раз в стволе пистолета была пуля. Выстрел в сердце оказался смертельным.
Это был, однако, не несчастный случай, а коварно подстроенное убийство. Чьей-то преступной рукой патрон был подменен. В результате почти четырехмесячного следствия было установлено, что убийцей является актер театра «Колизей» Зигмунт Висняк. Пользуясь невнимательностью товарищей, он заменил один пистолет другим, заряженным боевым патроном.
Висняк поочередно с Зарембой выступал в роли Ружье. 28 сентября должен был играть Висняк. Он заманил Зарембу в театр под тем предлогом, что покажет ему новое толкование роли Ружье, а перед самым выходом на сцену симулировал вывих ноги. Тогда же и произвел подмену пистолета.
В начале следствия, как мы ранее сообщали, подозрение в убийстве Зарембы пало на помощника режиссера театра «Колизей» Ежи Павельского, который был арестован и временно находился под следствием.
В результате тщательного расследования, которое вел один из лучших работников Варшавского управления милиции, капитан Витольд Лапинский, были выяснены обстоятельства убийства и арестован подлинный виновник.
Зигмунт Висняк считался близким другом популярного киноактера. Сам он был актером посредственным и всеми выступлениями на сцене, в том числе и в театре «Колизей», был обязан своей жертве. Зарембе, выступавшему одновременно в кино, в театре и на телевидении, нужен был дублер, и он всегда ставил условие, чтобы в этой роли выступал Висняк. Его называли даже «тенью Зарембы». Как в известной средневековой легенде, тень убила хозяина.
Причиной преступления была болезненная зависть Висняка, который вообразил себя гениальным актером и считал, что Заремба сознательно низводит его до роли дублера, мешает прославиться на сцене. На состояние убийцы повлияло и то, что он давно был наркоманом.
Перед лицом неопровержимых доказательств преступник уже на первом допросе признал себя виновным.
Как нам сообщили, безосновательно подозревавшийся в убийстве помощник режиссера театра «Колизей» Ежи Павельский будет освобожден из-под ареста сегодня. Директор театра Станислав Голобля заявил нам, что как он, так и другие актеры и служащие театра с большой радостью приветствуют возвращение своего доброго коллеги. Никто в «Колизее» не верил в его виновность. Хотелось бы напомнить, что помощник режиссера Ежи Павельский не кто иной, как известный в прошлом в Польше и за границей оперный певец Джованни Павелини.
Суд над Зигмунтом Висняком, который состоится в ближайшие месяцы, несомненно, явится сенсацией для столичного театрального мира».
Павельский долго читал это краткое сообщение. Целых три раза пробежал текст. Наконец отдал газету надзирателю.
— Теперь понимаю, — сказал он то ли надзирателю, то ли самому себе, — Висняк сразу же после того, как упал с лестницы, доковылял до столика с реквизитом и сел рядом. Он стонал от боли, просил вызвать «неотложку», принести из аптечки бинт, дать стакан воды. Все разбежались, стремясь ему помочь. Я — к телефону, звонить в «Скорую помощь», машинист — за водой, актеры, которые там были, — к висевшей возле гримерных аптечке. Висняк остался один и в этот-то момент подменил пистолет. Неужели это он? Вот уж не ожидал! Действительно, тень убила хозяина.
— Э, разве так бывает? — возразил надзиратель. — Тень — это тень, и больше ничего.
— Только не в театре. Бывают, видно, тени, которые убивают. Во всякой легенде есть частичка правды. Что же с ним теперь будет?
— А что может быть? Если психиатры найдут — а обследовать обязательно будут, — что он здоров, то… — с этими словами надзиратель сделал красноречивый жест, указав на шею, — каюк.
— Ужасно, — прошептал Павельский.
— А если б его не поймали, вас бы это ожидало. Как пить дать.
— Брр… — вздрогнул узник.
— Плохи были ваши дела. Кое-что мы знаем про своих «клиентов». Не один тут сидел. Даже в этой же камере. Не вам его жалеть. Пока вы ждали суда и приговора — известное дело, вам дали бы высшую меру, — он спокойно гулял по Варшаве, развлекался и считал, что все в порядке.
— Неизвестно, что он при этом пережил.